Личностные качества родителей и их влияние на стиль отношения к ребенку

детерминант всех трех перечисленных типов, которое образует реальную, эмпирически выявляемую последовательность стадий, или этапов, развития по Э.Эриксону (Л.Ф.Обухова, 1995). Для практики пси­хологической консультации такое синтетическое видение важно, но, однако, не менее необходим и аналитический подход. Действительно, выявление группы факторов, преимущественно повлиявших на возникновение нарушений детского развития, в конкретном случае предопределяет и выбор одной из трех принципиальных стратегий психотерапевтической консультативной помощи: 1) центрации на родителях, их отношении к ребенку, их личност­ных чертах и мотивах, 2) центрации на самом ребенке, его внутренних проблемах, 3) центрации на взаимоотно­шениях детей и родителей, их общении.

2.3. Родительские стили воспитания и установки.

Родительские установки, или позиции, - один из наибо­лее изученных аспектов родительско-детских отношений. Под родительскими установками понимается система,

или совокупность, родительского эмоционального отно­шения к ребенку, восприятие ребенка родителем и спо­собов поведения с ним. Понятие «родительский стиль» или «стиль воспитания» часто употребляется синонимич­но понятию «позиции», хотя и целесообразнее сохранить термин «стиль» для обозначения установок и соответст­вующего поведения, которые не связаны именно с дан­ным ребенком, а характеризуют отношение к детям вооб­ще.

Под стилем семейного воспитания следует понимать наиболее характерные способы отношений ро­дителей к ребенку, применяющих определенные средства и методы педагогического воздействия, которые выра­жаются в своеобразной манере словесного обращения и взаимодействия. (В.М. Минияров, 2000)

В клинически ориентированной литературе описана обширная феноменология родительских отношений (позиций), стилей воспитания, а также их следствий — формирования индивидуальных характерологических особен­ностей ребенка в рамках нормального или отклоняющего­ся поведения (A. Roe, M. Siegelman, 1963; Е. S. Schaefer, 1965). Убедительны и демонстративны наблюдения и исследования, посвященные влиянию неправильных или нарушенных родительских отношений. Крайним вариан­том нарушенного родительского поведения является ма­теринская депривация (И. Ландгмеер, 3. Матейчик, 1985; Е. Т. Соколова, 1981; J. Bowlby, 1953; M. D. Ainsworth, 1964;М. Rutten, 1975).

Отсутствие материнской заботы возникает как естественный результат при раздельном проживании с ребен­ком, но, кроме того, оно часто существует в виде скрытой депривации, когда ребенок живет в семье, но мать не ухаживает за ним, грубо обращается, эмоционально отвергает, относится безразлично. Все это сказывается на ребенке в виде общих нарушений психического раз­вития. Нередко эти нарушения необратимы.

Так, дети, воспитанные в детских учреждениях без материнской заботы и ласки, отличаются более низким интеллектуальным уровнем, эмоциональной незрелостью, расторможенностью, уплощенностью. Им свойственна также повышенная агрессивность в отношениях со свер­стниками, отсутствие избирательности и постоянства в эмоциональной привязанности ко взрослым («прилипчи­вы», быстро привязываются к любому лицу, но столь же быстро отвыкают). Отдаленные последствия материнской депривации проявляются на уровне личностных иска­жений. В этой связи привлекает внимание описанный впервые Д. Боулби вариант психопатического развития с ведущим радикалом в виде эмоциональной бесчувст­венности — неспособность к эмоциональной привязан­ности и любви, отсутствие чувства общности с другими людьми, глобальное отвержение себя и мира социальных отношений (J. Bowlby, 1979). Другой вариант искажен­ного развития по своей феноменологии соответствует классическому типу «невротической личности» — с низ­ким самоуважением, повышенной тревожностью, зави­симостью, навязчивым страхом потери объекта привя­занности (D. Winncott, 1965).

Но не только грубые нарушения родительского пове­дения сказываются на ходе психического развития ребен­ка. Разные стили ухода и обращения с ребенком начи­ная с первых дней его жизни формируют те или иные особенности его психики и поведения.

С. Броди выделила четыре типа материнского отношения.

1. Матери первого типа легко и органично приспосаб­ливались к потребностям ребенка. Для них характерно поддерживающее, разрешающее поведение. Интересно, что самым показательным тестом того или иного мате­ринского стиля была реакция матери на приучение ребен­ка к туалету. Матери первого типа не ставили себе за­дачу к определенному возрасту приучить ребенка к навыкам опрятности. Они ждали, пока ребенок сам «до­зреет».

2. Матери второго типа сознательно старались при­способиться к потребностям ребенка. Не всегда успешная реализация этого стремления вносила в их поведение напряженность, недостаток непосредственности в обще­нии с ребенком. Они чаще доминировали, а не уступали.

3. Матери третьего типа не проявляли большого инте­реса к ребенку. Основу материнства составляло чувство долга. В отношениях с ребенком почти не было теплоты и совсем не было спонтанности. В качестве основного инструмента воспитания такие матери применяли жесткий контроль, например, последовательно и сурово старались приучить ребенка полутора лет к навыкам опрятности.

4. Матери четвертого типа поведения характеризуют­ся непоследовательностью. Они вели себя неадекватно возрасту и потребностям ребенка, допускали много ошибок в воспитании, плохо понимали своего ребенка. Их прямые воспитательные воздействия, так же как и реакция на одни и те же поступки ребенка, были проти­воречивыми.

По мнению С. Броди, наиболее вредным для ребенка оказывается четвертый стиль материнства, так как постоянная непредсказуемость материнских реакций лишает ребенка ощущения стабильности окружающего мира и провоцирует повышенную тревожность. В то время как сензитивная, принимающая мать (первого типа), безошибочно и своевременно реагирующая на все тре­бования маленького ребенка, как бы создает у него бессознательную уверенность в том, что он может конт­ролировать действия других и достигать своих целей.

Если в материнском отношении преобладает отвер­жение, игнорирование потребностей ребенка из-за по­груженности в собственные дела и переживания, у ребенка возникает чувство опасности, непредсказуемости, неподконтрольности среды, минимальной собственной ответственности за ее изменения в направлении обеспечения комфортного существования. Дефицит родительской отзывчивости на нужды ребенка способствует возникно­вению чувства «выученной беспомощности», что впос­ледствии нередко приводит к апатии и даже депрессии, избеганию новых ситуаций, и контактов с новыми людь­ми, недостатку любознательности и инициативы.

Описанные типы родительского (прежде всего мате­ринского) отношения в значительной мере инициируются самим младенцем, а именно необходимостью удовлетворе­ния базальных потребностей в афиляции (присоединении) и безопасности. Все они могут быть расположены в кон­тинууме «принятие — отвержение». Можно выделить и более сложные типы родительского отношения, адре­сованные ребенку более старшего возраста (3-6 лет), где важным социализирующим моментом начинает вы­ступать параметр воспитательного контроля.

А. Болдуин выделил два стиля практики родитель­ского воспитания — демократический и контролирую­щий (см.: Семья в психологической…., 1989).

Демократический стиль определяется следующими параметрами: высоким уровнем вербального общения между детьми и родителями; включенностью детей в
обсуждение семейных проблем, учетом их мнения; готовностью родителей прийти на помощь, если это потребует­ся, одновременно верой в успех самостоятельной дея­тельности ребенка; ограничением собственной субъектив­ности в видении ребенка.

Контролирующий стиль включает значительные огра­ничения поведения детей: четкое и ясное разъяснение ребенку смысла ограничений, отсутствие разногласий между родителями и детьми по поводу дисциплинар­ных мер.

Оказалось, что в семьях с демократическим стилем воспитания дети характеризовались умеренно выражен­ной способностью к лидерству, агрессивностью, стремле­нием контролировать других детей, но сами дети с трудом поддавались внешнему контролю. Дети отличались так­же хорошим физическим развитием, социальной актив­ностью, легкостью вступления в контакты со сверстни­ками, однако им не был присущ альтруизм, сензитивность и эмпатия.

Дети родителей с контролирующим типом воспита­ния были послушны, внушаемы, боязливы, не слишком настойчивы в достижении собственных целей, неагрес­сивны. При смешанном стиле воспитания детям присущи внушаемость, послушание, эмоциональная чувствитель­ность, неагрессивность, отсутствие любознательности, оригинальности мышления, бедная фантазия.

Д. Боумрин (Семья в психолгической…, 1989) в цикле исследова­ний попытался преодолеть описательность предшествую­щих работ, вычленив совокупность детских черт, связан­ных с фактором родительского контроля. Были выделены три группы детей.

Компетентные — с устойчиво хорошим настроением, уверенные в себе, с хорошо развитым самоконтролем собственного поведения, умением устанавливать дружес­кие отношения со сверстниками, стремящиеся к исследо­ванию, а не избеганию новых ситуаций.

Избегающие — с преобладанием уныло-грустного на­строения, трудно устанавливающие контакты со сверст­никами, избегающие новых и фрустрационных ситуаций.

Незрелые — неуверенные в себе, с плохим самоконт­ролем, с реакциями отказа во фрустрационных ситу­ациях.

Автор выделил также четыре параметра изменения родительского поведения, ответственных за описанные паттерны детских черт.

Родительский контроль: при высоком балле по этому параметру родители предпочитают оказывать большое влияние на детей, способны настаивать на выполнении своих требований, последовательны в них. Контролиру­ющие действия направлены на модификацию проявлений зависимости, у детей, агрессивности, развитие игрового поведения, а также на более успешное усвоение роди­тельских стандартов и норм.

Второй параметр — родительские требования, побуж­дающие к развитию у детей зрелости; родители стараются, чтобы дети развивали свои способности, в интеллекту­альной, эмоциональной сферах, межличностном общении, настаивают на необходимости и праве детей на незави­симость и самостоятельность.

Третий параметр — способы общения с детьми в ходе воспитательных воздействий: родители с высоким баллом по этому показателю стремятся использовать убеждение
с тем, чтобы добиться послушания, обосновывают свою точку зрения и одновременно готовы обсуждать ее с детьми, выслушивают их аргументацию. Родители с низким баллом не выражают четко и однозначно свои требования и недовольства или раздражение, но чаще прибегают к косвенным способам - жалобам, крику, ругани.

Четвертый параметр — эмоциональная поддержка: родители способны выражать сочувствие, любовь и теплое отношение, их действия и эмоциональное отно­шение направлены на содействие физическому и духов­ному росту детей, они испытывают удовлетворение и гордость от успехов детей. Оказалось, что комплекс черт компетентных детей соответствует наличию в родитель­ском отношении всех четырех измерений — контроля, требовательности к социальной зрелости, общения и эмоциональной поддержки, т. е. оптимальным условием воспитания является сочетание высокой требовательнос­ти и контроля с демократичностью и приятием. Родители избегающих и незрелых детей имеют более низкий уровень всех параметров, чем родители компетентных детей, Кроме того, для родителей избегающих детей характерно более контролирующее и требовательное отношение, но менее теплое, чем для родителей незрелых детей. Родите­ли последних оказались абсолютно неспособными к кон­тролю детского поведения в силу собственной эмоцио­нальной незрелости.

Из анализа литературы следует, таким образом, что наиболее распространенным механизмом формирования характерологических черт ребенка, ответственных за самоконтроль и социальную компетентность, выступает интериоризация средств и навыков контроля, используе­мых родителями. При этом адекватный контроль предпо­лагает сочетание эмоционального приятия с высоким объемом требований, их ясностью, непротиворечивостью и последовательностью в предъявлении ребенку. Дети с адекватной практикой родительского отношения характеризуются хорошей адаптированностью к школьной среде и общению со сверстниками, активны, независимы, инициативны, доброжелательны и эмпатичны.

В. И. Гарбузов с соавторами (1977) выделили три типа неправильного воспитания, практикуемых родителями детей, больных неврозами. Воспитание по типу А (неприятие, эмоциональное отвержение) — не­приятие индивидуальных особенностей ребенка, попытки «улучшения», «коррекции» врожденного типа реагиро­вания, сочетающиеся с жестким контролем, регламен­тацией всей жизни ребенка, с императивным навязыва­нием ему единственно «правильного» типа поведения. В отдельных случаях неприятие может проявляться в крайней форме — реального отказа от ребенка, помеще­ния его в интернат, психиатрическую больницу и т. д. В нашей практической работе подобное отношение мы отмечали у одиноких матерей, воспитывающих родных или приемных детей, в семьях, где ребенок родился «случайно» или «не вовремя», в период бытовой неустроен­ности и супружеских конфликтов. Наряду с жестким контролем воспитания тип А может сочетаться с недос­татком контроля, равнодушием к распорядку жизни ребенка, полным попустительством.

Воспитание по типу Б (гиперсоциализирующее) выра­жается в тревожно-мнительной концентрации родителей на состоянии здоровья ребенка, его социальном статусе среди товарищей; и особенно в школе, ожидании успехов в учебе и будущей профессиональной деятельности. Такие родители стремятся к многопрофильному обучению и развитию ребенка (иностранные языки, рисование, му­зыка, фигурное катание, технические и спортивные круж­ки и т. д.), однако вовсе не учитывают или недооцени­вают реальные психофизические особенности и ограни­чения ребенка.

Воспитание по типу В (эгоцентрическое) — «кумир семьи», «маленький», «единственный», «смысл жизни» — культивирование внимания всех членов семьи на ребен­ке, иногда в ущерб другим детям или членам семьи.

Наиболее патогенным оказывается воздействие не­правильного воспитания в подростковом возрасте, когда фрустрируются базовые потребности этого периода разви­тия — потребности в автономии, уважении, самоопре­делении, достижении наряду с сохраняющейся, но уже более развитой потребностью в поддержке и присоединении (семейном «мы»).

В отечественной литературе предложена широкая классификация стилей семейного воспитания подростков; с акцентуациями характера и психопатиями, а также указывается, какой тип родительского отношения способствует возникновению той или иной аномалии развития (А. Е. Личко, 1979; Э. Г. Эйдемиллер, 1980).

1. Гипопротекция: недостаток опеки и контроля за поведением, доходящий иногда до полной безнадзорности; чаще проявляется как недостаток внимания и заботы к физическому и духовному благополучию подростка, делам, интересам, тревогам. Скрытая гипопротекция наблюдается при формально-присутствующем контроле, реальном недостатке тепла и заботы, невключенности в жизнь ребенка. Этот тип воспитания особенно неблаго­приятен для подростков с акцентуациями по неустойчи­вому и конформному типам, провоцируя асоциальное поведение — побеги из дома, бродяжничество, праздный образ жизни. В основе этого типа психопатического раз­вития может лежать фрустрация потребности в любви и принадлежности, эмоциональное отвержение подростка, невключение его в семейную общность.

2. Доминирующая гиперпротекция: обостренное внимание и забота о подростке сочетается с мелочным конт­ролем, обилием ограничений и запретов, что усиливает несамостоятельность, безынициативность, нерешитель­ность, неумение постоять за себя. Особенно ярко проявля­ется у подростков с психастенической сензитивной и астеноневротической акцентуациями. У гипертимных подростков такое отношение родителей вызывает чувст­во протеста против неуважения к его «Я», резко усили­вает реакции эмансипации.

3. Потворствующая гиперпротекция: воспитание по типу «кумир семьи», потакание всем желаниям ребен­ка, чрезмерное покровительство и обожание, резуль­тирующие непомерно высокий уровень притязаний под­ростка, безудержное стремление к лидерству и превосходству, сочетающееся с недостаточным упорством и опорой на собственные ресурсы. Способствует форми­рованию психопатий истероидного круга.

4. Эмоциональное отвержение: игнорирование потреб­ностей подростка, нередко жестокое обращение с ним. Скрываемое эмоциональное отвержение проявляется в глобальном недовольстве ребенком, постоянном ощуще­нии родителей, что он не «тот», не «такой», например, «недостаточно мужественный для своего возраста, все и всем прощает, по нему ходить можно». Иногда оно мас­кируется преувеличенной заботой и вниманием, но вы­дает себя раздражением, недостатком искренности в общении, бессознательным стремлением избежать тесных контактов, а при случае освободиться как-нибудь от обузы. Эмоциональное отвержение одинаково пагубно для всех детей, однако оно по-разному сказывается на их развитии: так, при гипертимной и эпилептоидной акцен­туациях ярче выступают реакций протеста и эмансипа­ции; истероиды утрируют детские реакции оппозиции, шизоиды замыкаются в себе, уходят в мир аутичных грез, неустойчивые находят отдушину в подростковых компаниях.

5. Повышенная моральная ответственность: не соот­ветствующие возрасту и реальным возможностям ребен­ка требования бескомпромиссной честности, чувства долга, порядочности, возложение на подростка ответст­венности за жизнь и благополучие близких, настойчивые ожидания больших успехов в жизни — все это естест­венно сочетается с игнорированием реальных потребнос­тей ребенка, его собственных интересов, недостаточным вниманием к его психофизическим особенностям. Как свидетельствует наш опыт консультативной работы, в условиях такого воспитания подростку насильственно приписывается статус «главы семьи» со всеми вытекаю­щими отсюда требованиями заботы и опеки «мамы-ребен­ка». Подростки с психастенической и сензитивной акцентуациями, как правило, не выдерживают бремени непо­сильной ответственности, что приводит к образованию затяжных обсессивно-фобических невротических реак­ций или декомпенсации по психастеническому типу. У по­дростков с истероидной акцентуацией объект опеки вскоре начинает вызывать ненависть и агрессию, напри­мер старшего ребенка к младшему.

Е.Т. Столин и В.В. Столин добавили еще несколько типов неадекватного родительского (ма­теринского) отношения к ребенку.

1. Отношение матери к сыну-подростку как к «замещающему» мужу: требование активного внимания к себе, заботы, навязчивое желание находиться постоянно в обществе сына, быть в курсе его интимной жизни, стремление ограничить его контакты со сверстниками. Матери жалуются на отсутствии контакта с сыном, его желание отгородиться от нее, его «презрение». В менее грубой форме подобное отношение, как уже указывалось, выливается в присвоении подростку статуса «главы семьи».

2. Гиперопека и симбиоз: навязчивое желание удержать, привязать к себе ребенка, лишить его самостоятельности из-за страха возможного несчастья с ребенком в будущем (комплекс «умной Эльзы»). В этом случае преуменьшение реальных способностей и потенций ребенка приводит родителей к максимальному контролю и ограничениям, желанию все сделать за него, предохранить от опасностей жизни, «прожить жизнь за ребенка» (В. И. За­харов, 1982), что по существу означает «зачеркивание» реального ребенка, стагнацию развития ребенка, регресс и фиксацию на примитивных формах общения ради обес­печения симбиотических связей с ним.

3. Воспитательный контроль посредством нарочитого лишения любви: нежелательное поведение (например, непослушание), недостаточные школьные достижения или неаккуратность в быту наказываются тем, что ребен­ку или подростку демонстрируется, что «он такой не нужен, мама такого не любит». При этом родители прямо не выражают недовольства ребенком, недопустимости подобного поведения, не демонстрируют ясно негативные чувства, которые они переживают в связи с плохим пове­дением ребенка. С ним не разговаривают, его подчеркнуто игнорируют, говоря о ребенке в третьем лице — как об отсутствующем. У гипертимных подростков подобное отношение порождает бессильное чувство ярости и гне­ва, вспышки разрушительной агрессии, за которыми стоит стремление доказать свое существование, внедрить­ся в семейное «мы» напролом; родитель тогда идет на мировую из-за страха перед агрессией или путем ответ­ной агрессии (оплеух, ударов) пытается преодолеть им же созданную стену отчуждения. Подобное поведение родителей у сензитивных детей порождает глубокое чувство собственной ненужности, одиночества. Стремясь вернуть родительскую любовь, подросток вынужден сверхограничивать собственную индивидуальность, по­ступаясь чувством собственного достоинства, лишаясь собственного «Я». Послушание достигается ценой обесце­нивания «Я», сохранения примитивной привязанности.

4. Воспитательный контроль посредством вызова чув­ства вины: ребенок, нарушающий запрет, клеймится родителями как «неблагодарный», «предавший родитель­скую любовь», «доставляющий своей мамочке столько огорчений», «доводящий до сердечных приступов» и т. д. (частный случай описанного выше воспитания в условиях повышенной моральной ответственности). Развитие са­мостоятельности сковывается постоянным страхом под­ростка оказаться виноватым в неблагополучии родите­лей, отношениями зависимости.

2.4. Факторы, влияющие на формирование родительских установок и стилей воспитания.

В последние годы в психологии быстро развивается идея о сильной биологической обусловленности родительского чувства. Для благополучного «запуска» биологической основы материнства существенны три фактора—сензитивный период, ключевые раздражители и импринтинг. Считается, что у матери есть сензитивньй период ма­теринства — первые 36 ч после родов. Если в этот период матери представлена возможность непосредственного общения с новорожденным, так называемый контакт «кожа—кожа», то у матери возникает психологический импринтинг на данного ребенка, интимная душевная связь с ребенком образуется быстрее, бывает более пол­ноценной и глубокой. Дальнейшие исследования тех семей, где не был упущен сензитивный период материнст­ва, показывают, что поведение матерей было спокойным и любящим, дети достоверно чаще улыбались. Детская улыбка в свою очередь мощное поощрение для матери, ключевой раздражитель, запускающий специфическое материнское поведение. Таким образом, вовремя исполь­зованный сензитивный период материнства обращается в кольцо позитивных взаимодействий с ребенком и слу­жит гарантом хорошего контакта, теплой и любящей атмосферы общения матери с ребенком.

Стиль общения с ребенком репродуктивен, он во многом задается семейными традициями. Матери воспро­изводят тот стиль воспитания, какой был свойствен их собственному детству, нередко повторяют стиль своих матерей. Характерологические особенности родителей являются одной из существенных детерминант родительского отношения. В работе А. Адлера впервые был опи­сан тип тревожной матери, устанавливающей с ребенком симбиотическне отношения, опекающей и защищающей его, тем самым парализующей собственную активность и самостоятельность ребенка (Семья в психологическом…, 1989).

На основании клинических наблюдений и эксперимен­тальных психологических исследований А. И. Захаров (А.И.Захаров, 1998) описывает изменения личности родителей, которые относятся главным об­разом к сфере «я». Они нерезко выражены и не ведут к гру­бым нарушениям социальной адаптации, расторможенным и асоциальным формам поведения. У матери и отца есть ряд общих изменений личности, которые можно сгруппировать следующим образом.

«Слабость личности» — повышенная ранимость, затруднения в принятии решений, мнительность, застреваемость на переживаниях.

«Ригидность личности» — болезненно заостренное чув­ство ответственности, долга, обязанности, негибкость, инер­тность и консерватизм, трудность принятия и играния ролей.

«Закрытость личности» — недостаточная общитель­ность и эмоциональная отзывчивость, сдержанность в вы­явлении чувства любви и нежности, подавление внешнего выражения переживаний, преобладание самозащитного типа реакций в ответ на действие фрустрирующих ситуаций.

«Конфликтность личности» — постоянное чувство внут­ренней неудовлетворенности, обидчивость, недоверчивость, упрямство и негативизм.

Также А.И. Захаров дает комплексную характеристику личностных особеннос­тей матерей, чьи дети страдают неврозом (А.И. Захаров, 1982). Наряду с сензитивностью, тревожностью и неуверенностью в себе этих матерей отличает также излишняя пунктуальность, принципиальность в моральных требованиях, ригид­ность мышления, нетерпимость, склонность к образова­нию сверхценных идей, высокая конфликтность в сфере межличностных отношений, недостаточная эмоциональ­ная отзывчивость. У отцов в этих наблюдениях, по данным MMPI, на первый план выступали черты мягкос­ти, пассивности, некоторой минорности общего фона на­строения (А.И. Захаров, 1982). Результатом подобных личностных особенностей является извращенная ролевая структура семьи, в которой мать излишне «мужествен­на» - недостаточно эмоционально отзывчива и эмпатична, зато требовательна и категорична, а отец «женствен» — мягок, раним, не способен управлять ситуацией. Оче­видно, что родители с подобными, характерологическими особенностями представляют ребенку искаженные образ­цы для идентификации и усвоения социальных образцов поведения. Оба родителя обладают также сходной струк­турой неудовлетворенных потребностей — в основном это фрустрация потребности в эмоциональной близости, заостренное желание независимости, сочетающееся со страхом перемен, чувство внутреннего дискомфорта, внутренняя конфликтность и недовольство собой. Однако душевная усталость, неадекватные способы самоутверж­дения не позволяют родителям адекватно увидеть и принять себя такими, какие они есть, искать конструк­тивные пути разрешения собственных конфликтов. Ребе­нок в такой семье выступает в качестве «козла отпуще­ния», принимающего на себя проекции родительских конфликтов, а его невроз становится клиническим выра­жением личностных проблем родителей (А. И. Захаров, 1982).

В исследовании детей с ночным энурезом А. Я. Варга убедительно показала, как невротический симптом ребен­ка становится условно-желательным для родителей, поз­воляя им вытеснять неблагополучие в сфере собственных интимных отношений (1985). Еще более грубые характе­рологические отклонения отмечаются у родителей детей, больных шизофренией. «Шизофреногенную» мать отли­чают две типичные установки: 1) открытое отвержение, сочетающееся с безупречно инструментальным контро­лем, холодность или безразличие к ребенку, иногда са­дистическая настроенность; 2) скрытое отклонение, когда чрезмерная забота является формой доминирования и паразитического существования при наличии инфантиль­ных и эгоистических установок. Отец в этих исследова­ниях характеризовался как пассивный, равнодушный, устраняющийся от семейных дел.

Общение в семьях больных шизофренией строится по принципу «двойной связи», имеющей в основе двойствен­ность, иррациональность и противоречивость мотивов, которыми руководствуются родители (Клинические..., 1980).

Патологическая заостренность характерологических черт родителей порождает специфические особенности отношения к ребенку. Родители, например, не замечают у себя тех черт характера и поведения, на малейшее проявление которых у ребенка они реагируют аффектив­но-болезненно и настойчиво стараются искоренить. Таким образом, родители неосознанно проецируют свои пробле­мы на ребенка, а затем реагируют на них как на свои собственные. Так, нередко «делегирование» — упорное желание сделать из ребенка «самого» (развитого, эру­дированного, порядочного, социально-успешного) — яв­ляется компенсацией чувства малоценности, недееспо­собности, переживания себя как неудачника. Проекция родительских конфликтов на ребенка не предрешает, однако, стиля родительского отношения: в одном случае это выльется в открыто эмоциональное отвержение ребен­ка, не соответствующего идеальному родительскому образу; в другом случае примет более изощренную форму: по защитному механизму образования реакции обернется гиперопекой или гиперпротекцией. Очень обостряется конфликтное отношение к ребенку-подростку, особенно если в семье есть еще маленький ребенок: родители обыч­но склонны переоценивать достоинства младшего, на фоне которого недостатки подростка — реальные и мни­мые — воспринимаются родителями как невыносимые. Неприятие или эмоциональное отвержение особенно драматично для обеих сторон в неполных семьях, где мать преследует страх, что ребенок воспроизведет нежелательные черты отца, - «боюсь, что скажутся гены». Скрытое отвержение может маскиро­ваться здесь гиперпротекцией, в крайних вариантах — доминирующей гиперпротекцией.

Гиперсоциальность, паранойяльные черты личности в сочетании с фрустрацией потребности в любви у матери, самой имеющей неблагоприятный опыт отношений в прародительской семье, порождают амбивалентные чувст­ва к ребенку, чаще всего дочери. Существует довольно аргу­ментированная точка зрения, что воспроизведение стиля воспитания из поколения в поколение — общая законо­мерность (А.И. Захаров, 1982).

Большое значение для формирования определенного стиля общения с детьми в семье имеют социокультурные традиции. Л. Лаоса подробно проанализировал про­цесс обучения детей матерями в американских семьях англосаксов и чиканос — выходцев из Латинской Аме­рики. Оказалось, что при прочих равных условиях (уро­вень образования и материальное положение) стиль общения во время обучения резко различен. Матери англосаксонского происхождения предпочитали словес­ные объяснения, чаще хвалили и поощряли своих детей. Матери чиканос больше опирались на отрицательное подкрепление, использовали физический контроль, шире употребляли зрительную подсказку и простейшее мо­делирование. В целом стиль обучения в латиноамери­канских семьях более директивный и невербальный (L. Laosa, 1980).

2.5. Общение родителей и детей как детерминант развития ребенка.

Попытаемся выделить и проанализи­ровать такие формы семейного общения, в которых отчет­ливо проявляется обоюдный вклад и родителей и ребенка в инициацию и поддержание стиля взаимодействия, ре­зультирующего в формирование поведения, харак­терологических особенностей и самосознания ребен­ка.

Существенный вклад в развитие проблемы влияния поведения и отношений родителей на поведение ребенка внесла Л. Беньямин (см.: Семья в психологической…, 1989). Разрабо­танная ею, и хорошо экспериментально обоснованная модель взаимоотношений в диаде «родитель — ребенок» позволяет не только характеризовать поведение каждого из них, но и учитывать наличествующий тип взаимоот­ношений. Согласно этой модели, связь между поведением родителей и поведением ребенка не однозначна: ребенок может реагировать на одно и то же поведение родителей, по крайней мере, двумя способами. Так, он может отве­чать на родительское поведение «дополнительно», т. е. инициативой на предоставление самостоятельности, бег­ством на преследование, но он может отвечать на роди­тельское поведение и «защитно», — например, в ответ на отвержение ребенок может пытаться вести себя с родите­лями так, как будто те любят его и внимательны к нему, и тем самым как бы приглашать родителей изменить их поведение по отношению к нему.

Следуя логике этой модели, можно предполагать, что ребенок, вырастая, начинает вести себя по отноше­нию к другим людям так же, как родители вели себя по отношению к нему. В исследовании Л. Беньямин спе­циально рассматривает также вопрос о соотношении самосознания ребенка (как формы саморегуляции) и отношения родителей к ребенку: эта связь раскрывается как интроекция (перенесение внутрь) родительского отношения и способов управления поведением ребенка. Так, например, пристыживание ребенка может трансфор­мироваться в его самосознании в тенденцию к самообви­нению, доминирование родителей в отношениях с ним преобразуется в направленность быть хозяином самого себя, жестокое саморуководство.

По способу, т. е. по тому, как происходит «интериоризация» самосознания ребенка, можно выделить несколько типов общения: 1) прямое или косвенное (через поведение) внушение родителями образа или самоот­ношения; 2) опосредованную детерминацию самоотно­шения ребенка путем формирования у него стандартов выполнения тех или иных действий, формирования уров­ня притязаний; 3) контроль за поведением ребенка, в котором ребенок усваивает параметры и способы само­контроля; 4) косвенное управление формированием са­мосознания путем вовлечения ребенка в такое поведение, которое может повысить или понизить его самооценку, изменить его образ самого себя.

Анализ жалоб и проблем, с которыми родители обра­щаются показывает, что важнейшими чертами, выделя­емыми родителями в ребенке и одновременно выступаю­щими объектом их внушающего воздействия, являются: 1) волевые качества ребенка, его способность к самоорга­низации и целеустремленность; 2) дисциплинированность, которая в родительской интерпретации часто превраща­ется в послушание, 3) подчинение ребенка родительскому авторитету; 4) интересы, прежде всего к учебе; 5) спо­собности — ум, память.

Образ и самооценка, внушаемые ребенку, могут быть как положительными (ребенку внушается, что он ответ­ствен, добр, умен, способен), так и отрицательными (груб, неумен, неспособен).

Р. Лэнгс, анализируя отношение роди­телей и детей в таких семьях, ввел понятие «мистифика­ция» — внушение детям того, в чем они нуждаются, кем являются, во что верят (Семья в …, 1989). Одна из форм мистификации — приписывание, которое, в свою очередь, подразделяется на приписывание ребенку «слабости» (например, болезненности, неспособности самому ис­кать выход в трудных ситуациях) и «плохости» (низости, аморальности). Другая форма мистификации — инвалидация — принудительное обесценивание точек зрения ребенка, его планов, намерений, интересов.

Анализ сочинений «Мой ребенок», написанных роди­телями, испытывающими трудности в воспитании детей, дает множество примеров разнообразных приписыва­ний и инвалидаций (В. В. Столин, 1983).

Конечно, негативные высказывания родителей о своих детях, по крайней мере частично, могут иметь под собой реальную «почву» в поведении или чертах харак­тера ребенка, однако, транслированные в его самосозна­ние в виде «называния вещей своими именами» родитель­ских «приговоров», эти родительские мнения и оценки начинают определять самосознание ребенка изнутри. Ребенок либо соглашается с этим мнением (сознательно или неосознанно), либо начинает против него борьбу.

Явные, вербальные, внушающие воздействия иногда противоречат косвенным воздействиям. Например, ро­дитель может утверждать, что ребенок ему дорог и он его ценит, но своим поведением демонстрировать обрат­ное. В таком случае возникает ситуация, названная «двойной связью», имеющая от­рицательные следствия для формирования самосознания ребенка.

Родители и другие взрослые могут воздействовать на формирование «Я-образа» и самоуважение ребенка, не только внушая ему свой собственный образ ребенка и свое отношение к нему, но и «вооружая» ребенка конкретными оценками и стандартами выполнения тех или иных дей­ствий, частными и более общими целями, к которым стоит стремиться, идеалами и эталонами, на которые стоит равняться, планами, которые необходимо реализовы­вать. Если эти цели, планы, стандарты и оценки реалис­тичны, то, достигая цели, реализуя планы, удовлетворяя стандартам, ребенок или подросток, так же как впослед­ствии и взрослый, повышает самоуважение и формирует позитивный «Я-образ», если же планы и цели нереалис­тичны, стандарты и требования завышены, т. е. то и дру­гое превышает возможности и силы субъекта, то неуспех приводит к потере веры в себя, потере самоуважения.

2.6. Социально-психологические типы личности ребенка, которые соответствуют определенному типу семейного воспитания.

В.М. Минияров (В.М. Минияров, 2000) выделяет следующие основные семь характерологических свойств личности ребенка, которые вытекают из того детерминированного сценария воспитания, который складывается под влиянием социальных факторов и средств педагогического воздействия и о которых говорил в свое время Э. Берн.

Получаемые в ходе диагностики типические портреты личности отличаются от предложенных вариантов в зарубежной и отечественной психологической литературе. Предлагаемая Минияровым диагностика изучает отклонения в норме от того гармонического типа личности, который всегда был идеалом воспитания.

Основные виды отношений и их сочетание с типом личности и стилями воспитания.

Виды отношений	Типы личности
	Конформный	доминирую­щий	сензитивный	инфантиль­ный	тревожный	Интровертивный
1. Отношение родителей к деятельности ребенка	Удовлетворе­ние желаний ребенка путем ласки, смире­ния, сопере­живания	Стимулирова­ние к состяза­нию с другими	Предоставле­ние полной свободы дей­ствий	Предупрежде­ние всех само­стоятельных действий, ограничение инициативы	Полное огра­ничение само­стоятельной деятельности	Ребенок пре­доставлен сам себе, имеет полную свобо­ду самостояте­льной деятель­ности
2. Отношение родителей к методам по­ощрения и на­казания	Непоследова­тельное или даже одновре­менное при­менение нака­заний и поощ­рений	Похвала и по­ощрение	Ни похвалы, ни наказаний	Никогда не наказывают, только хвалят	Применение насильствен­ных мер в виде наказаний	Отсутствуют похвала и на­казание
3. Отношение родителей к ребенку	Отсутствие заботы о детях	С восторгом, гордостью	С любовью и вниманием, добрые, простые отноше­ния	Предупрежда­ют все его требования и желания	Жесткие, тре­бовательные	С любовью
4. Отношение родителей к окружающим людям	Ложь и лице­мерие, мелкий расчет и стремление к мелкой нажи­ве	Ставят себя в пример и своего ребенка	Живут жизнью ребенка. Помогают окру­жающим лю­дям	Хвастается своим ребен­ком	Раздражение по отношению к окружаю­щим людям	Доброе терпе­ливое отноше­ние к людям с искренностью и любовью
5. Отношение родителей к нравственным ценностям	Требование от детей соблю­дения внеш­них обрядов, значение ко­торых не объ­ясняется. Со­блюдение внешних при­личий в об­ществе	Требуют фор­мального со­блюдения нравственных норм	Приучают действовать не по шаблону, а по совести	Стараются ла­сками и угово­рами сделать их умными и послушными. Соблюдают внешнее при­личие	Беспрекослов­ное выполне­ние нравст­венных требо­ваний	Строгое тре­бование дей­ствовать по правилам
6. Отношение родителей к мыслительной деятельности ребенка	Не возбужда­ют внимание ребенка, не побуждают к размышлени­ям. Стараются устранить та­кие рассужде­ния	Потакательство всему, чем ни занимался, Лишь бы мог выделиться	Наблюдатель­ность, при­вычка к раз­мышлению над окружаю­щими явлени­ями, понима­ние связи их внутреннего	Не побуждает­ся к размыш­лениям и мыс­лительным действиям, т. к. распоряжа­ется своим временем	Запрещается рассуждать, обязан выпол­нять немедленно распоряжения	Родители много беседу­ют и рассуж­дают
Стиль семей­ного воспита­ния	Попустительский	Состязатель­ный	Рассудительный	Предупреди­тельный	Контролирую­щий	Сочувствую­щий

В.М. Минияров выделил следующие крайние варианты стилей семейного воспитания и охарактеризовал соответствующие им семь социально-психологических типа личности ребенка (Минияров В.М.,):

Сочувствующий стиль

Ребенок предоставлен сам себе в силу постоянной занятости родителей. Родители не применяют ни наказаний, ни поощрений. Они любят ребенка, но никогда не балуют. Все тяготы жизни они разделяют с ним, но по возможности стремятся уберечь от перегрузок как физических, так и психологических. Им характерен личный пример нравственного поведения, а также обучение ребенка нравственному поведению на ошибках других. Не читают длинных нотаций, им достаточно посмотреть с укоризной, пристыдить, расстроиться. Положительно относятся к превосходству в поступках ребенка рассудочных действий, а не эмоций.

Интровертированный тип личности ребенка

Чуткий, внимательный, правдивый, честный, вежливый, уравновешенный, спокойный, скромный, стеснительный, простодушный, прост в общении с людьми, терпелив, исполнителен, склонен к занятию физическим трудом, ответственен, самокритичен.

Попустительский стиль

Ребенку предоставлена бесконтрольная свобода действий. Родители совершенно безразличны к потребностям и запросам ребенка