Xreferat.com » Рефераты по языкознанию и филологии » Проблема этнолингвистических обоснований евразийства

Проблема этнолингвистических обоснований евразийства

Широков О. С.

Евразийство – слово модное. Модны стали разнообразные интерпретации идей евразийцев, поиски новых обоснований евразийства, употребление евразийских формул,, терминов и лозунгов. Научные и околонаучные журналы порою довольно беспорядочно переиздают отдельные забытые и затерянные статьи теоретиков евразийства, иногда снабжая их интересными или не очень интересными комментариями. Думается, пришло время отделить зерна от плевел и выявить в этой моде на возрождение истинно ценное и непреходящее. Этому, нам представляется, поможет в первую очередь переиздание цельных основополагающих книг, которые давно стали музейными редкостями, но в свое время (в 20-х гг. XX в.) положили начало евразийству как идейному (но не идеологическому), духовному (а не политическому), общественному (а не партийному) течению всероссийской (и не только эмигрантской, и не только русской) интеллигенции. Такими книгами были «Европа и Человечество» Н.С. Трубецкого [София, 1920]*, сборники «Исход к Востоку» [София, 1921], «На путях» [Берлин, 1922] и «Россия и латинство» [Берлин, 1923]. За этими первыми четырьмя книгами последовательно стали выходить отдельные монографии и периодические издания: «Евразийский временник» (с книги 3-ей, с 1923 г., сначала в Берлине, потом в Париже), «Евразийская хроника», газета «Евразия» и некоторые другие (вплоть до 1938 г.).[1]

В издании первых евразийских книг приняли участие географ П.Н.Савицкий, музыковед П.Н.Сувчинский, теологи Г.В.Флоровский и А.В.Карташёв, историки Г.В.Вернадский (сын великого естествоиспытателя) и П.М.Бицилли, правовед В.Н.Ильин; позже к ним примкнули историки Л.П. Карсавин, М.М. Шахматов и В.П.Никитин, правовед Н.Н.Алексеев, но независимо от узкой специальности каждого всех их объединяло стремление осмыслить всё историческое прошлое России и увязать исторические события с современностью, предвидеть дальнейшие судьбы нации Ведущая роль в этом объединении принадлежала великому русскому филологу Н.С.Трубецкому, и именно его путь к евразийской историософии показателен для всего течения.

Николай Сергеевич Трубецкой (1890–1938) родился в семье выдающегося русского философа, первого выборного ректора Московского Университета Сергея Николаевича Трубецкого (1862–1905), брата крупнейшего православного богослова и философа Евгения Николаевича (1863–1920). Древняя княжеская фамилия Трубецких, принадлежавшая к роду Гедиминовичей, дала России немало выдающихся деятелей: дипломата боярина Алексея Никитича (ум. в 1680 г.), фельдмаршала Никиту Юрьевича (1699–1767), писателя и общественного деятеля (друга и соратника Н.И.Новикова) Николая Никитича (1744–1821), декабриста Сергея Петровича (1790–1860), скульптора Павла (Паоло) Петровича (1867–1960).

Ещё тринадцатилетним гимназистом Николай Трубецкой начал регулярно посещать заседания этнографического отдела Московского общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете. Основателем и председателем Общества был крупнейший фольклорист, иранист, директор Лазаревского института восточных языков В.Ф. Миллер, который оказал большое влияние на формирование научных интересов Н.С. Трубецкого. В 1905 г. в «Этнографическом обозрении» (т. XVII, N 2/3) появилась первая публикация начинающего ученого «Финская песнь Kulto neito как переживание языческого обычая». За этим последовало еще несколько публикаций по финно-угорской и северокавказской фольклористике. После поступления в 1908 г. на историко-филологический факультет Московского университета Н.С. Трубецкой продолжал занятия восточноевропейской фольклористикой, совмещая их с изучением древних языков и литератур и методов сравнительно-исторического индоевропейского языкознания. По инициативе старого друга В.Ф. Миллера Филиппа Фёдоровича Фортунатова и под непосредственным руководством его ученика В.К. Поржезинского на историко-филологическом факультете было создано отделение сравнительного языковедения. На отделении господствовал фортунатовский (формальный, функциональный) подход к языку как цельному иерархически построенному многоярусному организму. Выявлялись соотношения и связи, с одной стороны, между языковыми элементами одного яруса: соотношения между фонемами, связи между различными формами склонения, спряжения и др. – то, что впоследствии получило название системного подхода к языку, а с другой стороны, – между элементами различных языковых ярусов: между фонологией и морфологией, между морфологией и синтаксисом и т. д., то, что позже стало называться структурным подходом. Эта методология была совершенно новой и ещё не понятной для большинства лингвистов и не воспринималась даже хорошо подготовленными и высокообразованными языковедами старых школ. Крайне насыщенная программа – кроме традиционных греческого, латинского, старославянского и санскрита, на отделении изучались авестийский, армянский, ирландский, готский, древнеисландский, литовский языки. Из 13 записавшихся на отделение насыщенная программа оказалась по силам только двум – М.Н.Петерсону и Н.С. Трубецкому, которые после окончания в 1912 г. были «оставлены при университете» (что соответствует современной аспирантуре) и командированы для продолжения образования в центр немецкой компаративистики Лейпцигский университет.

Расширяя и совершенствуя свои знания в области классической индоевропеистики, выпускники формальной школы Фортунатова стремились использовать при анализе древних текстов те системно-структурные приемы, которые они восприняли от своих московских учителей. Н.С. Трубецкой продолжал свои фольклористические и этнографические занятия, впервые применяя и здесь новые строгие исследовательские методы, отработанные в лингвистике. Возвратившись в Московский университет уже перед началом первой мировой войны, Н.С.Трубецкой приступил к преподаванию в качестве приват-доцента и одновременно вёл исследовательскую работу по этнографии народов России. Тогда начала складываться его концепция о глубоком духовном сходстве всех восточноевропейских (а позже оказалось – и многих сибирских и центральноазиатских) народов, с которыми искони, на протяжении всей истории с древнейших времен контактировал русский народ.

Как видно из позднейших работ Н.С. Трубецкого, он выявлял схождения в языке и духовной культуре не только «материальные» – лексические заимствования, исконное родство корней и флексий, заимствования мифов, сказочных сюжетов, но и, если можно использовать позднейший термин, структурно-системные или типологические – сходство соотношений между языковыми формами, фольклорными мотивами, функциональные схождения в обрядах и т. п. Большое влияние на развитие научных интересов и взглядов Н.С.Трубецкого оказало его сближение с учениками Ф. Ф. Фортунатова Д.Н.Ушаковым и Н.Н.Дурново и их (а также В. Ф.Миллера) учеником P.O. Якобсоном. Все они пришли в русское историческое языковедение и диалектологию через увлечение славянской мифологией, этнографией, фольклором и народной поэтикой. Особое значение для всех имело появление книги А.А.Шахматова «Очерк древнейшего периода русского языка». В результате её углубленного чтения, обдумывания и переосмысления начал Н.С.Трубецкой свои черновые записи, названные им впоследствии «Предыстория русского языка» (они охватывали период от диалектного членения общеиндоевропейского праязыка и выделения праславянских диалектов до вычленения и формирования великорусских говоров после XIII в.). Одновременно велись записи (по материалам собственных полевых наблюдений) по языкам, фольклору и народоведению северного Кавказа. Как видно из позднейших произведений Н.С.Трубецкого, уже эти его лингвистические и этнографические наблюдения и конкретные исследования с самого начала осмысливались в отвлеченно-теоретическом плане в связи со строящейся общей философско-мировоззренческой концепцией. Здесь на Н.С. Трубецкого оказывали влияние и философское наследие, семейные традиции, и расцвет в предреволюционные годы свободной русской философии в Москве – работа «Психологического общества» под руководством Г.И.Челпанова и Л. М.Лопатина при Университете и «Религиозно-философского общества памяти Владимира Соловьёва» под руководством Павла Флоренского, дяди Н.С.Трубецкого Евгения Николаевича, Н.А.Бердяева и С.Н.Булгакова.

Начавшаяся столь плодотворно, деятельность Н.С.Трубецкого в Московском Университете была оборвана событиями 1917 г. Молодой ученый оказался на юге в Кисловодске и после нескольких месяцев скитаний поступил на должность доцента в Ростовский университет. Здесь продолжалась его работа и над «Предысторией русского языка», и над сравнительным языковедением. Обе рукописи были оставлены в 1919 г. при эвакуации белых из Ростова (были сведения, что они ещё сохранялись в архивах Ростовского университета, но безвозвратно погибли при четырехкратном прохождении фронта через Ростов в Отечественную войну). Н.С. Трубецкой оказался в Константинополе и после нескольких месяцев новых скитаний и бедствий наконец перебрался в Софию, поступил на должность профессора в университет. Здесь и была напечатана его небольшая книга «Европа и Человечество». Это было первое произведение, где автор-белоэмигрант сумел встать выше своих личных и сословных обид и взглянул и на русскую революцию, и на октябрьский переворот, и на большевистскую диктатуру, и на ещё не окончившуюся гражданскую войну объективно, с позиции России в целом, увидел неотвратимость её трагедии и историческую закономерность политических процессов.

Название «Европа и Человечество» было как бы откликом на вышедшую в 1871 г. книгу теоретика славянофильства Н.Я. Данилевского «Россия и Европа», впервые в современной историософии сделавшего попытку возродить и научно обосновать идею цикличности и закономерной ритмичности этнических процессов. В книге Н.Я.Данилевского содержался решительный отказ от европоцентристских концепций прогресса мировой истории, господствовавших в науке XIX в. В Западной Европе отход от европоцентризма впервые был провозглашен и обоснован лишь в книге О.Шпенглера «Закат Европы» (1918) и стал углубленно разрабатываться в трудах А.Дж. Тойнби (с 1930–1934 гг.), причем исходные установки были релятивистско-позитивистские: все существующие и существовавшие на земле этнические культуры рассматривались как самодовлеющие, возникающие, развивающиеся и умирающие по своим, свойственным каждой культуре в отдельности, законам; объективные общечеловеческие духовные ценности фактически отрицались. Но у славянофилов выступления против европоцентризма сочетались с концепцией православно-славянского мессианизма; с точки зрения Н.Я.Данилевского, более молодая (стоящая на более ранней, по сравнению с Европой, стадии) славянорусская культура несла всему миру новые духовные ценности, которые уже не в состоянии была самостоятельно создать стареющая католическо-протестантская Европа.

В книге Н.С. Трубецкого не высказывалась идея мессианской призванности какой-то из неевропейских культур, но говорилось об общечеловеческой ценности именно этнокультурного разнообразия и о необходимости сплочения всех народов для отстаивания этого духовного многоцветия от нивелирующих, материалистических в своей основе идей бездуховного европоцентризма. Позже Н.С. Трубецкой покажет опустошающую бездуховность всех концепций этнического нивелирования, опирающихся на атеистическое, сугубо материалистическое мировоззрение – в форме ли «пролетарского интернационализма» (партийно-классового шовинизма, опирающегося на материализм экономический), либо расового шовинизма (опирающегося на материализм биолого-генетический). В книге «Европа и Человечество» европоцентрической лестничной схеме градаций культур (где западноевропейская культура представлена как вершина мирового прогресса) стала противопоставляться схема, названная впоследствии «радужной сетью», где на плоскости ойкумены один этнокультурный тип постепенно переливается в другой. Этот образ радуги культур и языков сложился у Н.С.Трубецкого во время его этнографических изучений Северного Кавказа (постепенный переход дагестанского этнического типа в центрально-кавказский и далее на запад – в черкесско-абхазский) и под влиянием достижений русской диалектологии («переливание» северновеликорусских говоров через средневеликорусские в южновеликорусские, далее через смоленские – в белорусские, наконец, через полесские – в малорусские, карпаторусские).

На книгу Н.С.Трубецкого «Европа и Человечество» первым откликнулся географ П.Н.Савицкий – статьей «Европа и Евразия» (журналл «Русская мысль», София, 1921, январь/февраль). Так был введен в новом, узком значении термин «Евразия». Впервые в широком смысле название Евразия стал употреблять ещё Александр Гумбольдт для обозначения великого континента, объединяющего две страны света[2]. П.Н.Савицкий стал говорить о Евразии в узком смысле, противостоящей как собственно Европе (Западной), так и собственно Азии (переднему Востоку, Индии, Дальнему Востоку). В отличие от О.Шпенглера и первой книги Н.С. Трубецкого, где отрицалась какая-либо соизмеримость разных этнических культур, П.Н.Савицкий допускал идею прогресса в области техники и научно-эмпирических достижений, а значит, и градационную соизмеримость культур с этой точки зрения. Позже об иерархичности культур, но уже в духовном смысле, стал говорить и примкнувший на некоторое время к евразийству Л.П. Карсавин: «подтверждается не только множественность самобытных культур, но и их иерархия, ныне венчаемая православною евразийско-русскою» (ж-л «Путь», Париж, 1926, № 2). Фактически эту идею об объединяющей роли русского христианства разделял с самого начала и сам Н.С. Трубецкой, хотя ещё и не высказал её непосредственно в своей первой книге.

Третьим основоположником евразийства следует признать музыковеда П.П. Сувчинского. Ему принадлежали выдвижение и разработка концепции бытового православного исповедничества, обеспечивавшего на всём протяжении этнической истории православного населения Евразии устойчивость жизненных форм приходской общины. Принятое из Византии православие с его глубокой традиционностью и, вместе с тем, веротерпимостью, содействовало духовному и бытовому сближению всех гетерогенных больших и малых этнических групп Евразии.

К Н.С. Трубецкому, П.Н. Савицкому и П.П. Сувчинскому присоединился историк церкви и богослов протоиерей Г. В.Флоровский. Вместе они выпустили в Софии в 1921 г. первый сборник из серии «Утверждение евразийцев» – «Исход к востоку». Основополагающие идеи этой книги были поддержаны богословом А.В.Карташёвым и историком П.А.Бицилли, принявшим участие во втором сборнике серии – «На путях» (вышедшем на следующий год уже в Берлине). Третьим сборником, не включенным в серию «Утверждение евразийцев», была книга «Россия и латинство» (Берлин, 1923), в которую вошли также статьи Г.В.Вернадского и В.Н.Ильина. Этот сборник освещал духовные, религиозные различия между Западом и православной Евразией, показывал Россию как прямую продолжательницу древнего византийского христианства, принимавшего в свое лоно все объединявшиеся народы и племена на всём огромном пространстве Евразии.

В этих первых четырех книгах евразийства его основоположниками давалось научно-теоретическое обоснование своих идей и взглядов, основанное на всестороннем анализе историко-географических и культурно-этнографических данных, известных ученым первой четверти XX ва. В этом анализе и обобщениях было много блестящих догадок и гениальных предвидений, которые могут показаться пророчествами современному русскому читателю – свидетелю трагических катастроф. Но многое требует и трезвой переоценки, переосмысления и дополнений в свете современных научных концепций и новых открытий.

Современные географы и историки вряд ли сочтут устаревшей характеристику природных условий Западной Европы и России, данную более 100 лет назад в лекциях великого русского ученого В.О. Ключевского: «Две географические особенности отличают Европу от других частей света и от Азии преимущественно: это, во-первых, разнообразие форм поверхности и, во-вторых, чрезвычайно извилистое очертание морских берегов. Известно, какое сильное и разносторонее действие на жизнь страны и её обитателей оказывают обе эти особенности. Европе принадлежит первенство в силе, с какой действуют в ней эти условия. Нигде горные хребты, плоскогорья и равнины не сменяют друг друга так часто, на таких сравнительно малых пространствах, как в Европе. С другой стороны, глубокие заливы, далеко выдавшиеся полуострова, мысы образуют как бы береговое кружево западной и южной Европы. Здесь на 30 квадратных миль материкового пространства приходится одна миля морского берега, тогда как в Азии одна миля морского берега приходится на 100 квадратных миль материкового пространства. Типичной страной Европы в обоих этих отношениях является южная часть Балканского полуострова, древняя Эллада; нигде море так причудливо не изрезало берегов, как с восточной её стороны; здесь такое разнообразие в устройстве поверхности, что на пространстве каких-нибудь двух градусов широты можно встретить почти все породы деревьев, растущих в Европе, а Европа простирается на 36 градусов широты»[3]. .

В.О.Ключевский отмечает, что эта характеристика относится только к Западной Европе –

странам, которые теперь принято относить к Юго-Восточной, собственно Западной, Центральной Европе и Скандинавии. Горы разъединяют в этих странах отдельные регионы, различающиеся по характеру ландшафта, растительности и почвам. Реки, часто быстрые, текущие в разных направлениях, либо прямо, пробивая себе путь сквозь горные кряжи, либо делающие неожиданные резкие повороты, редко соединяют разные зоны Европы, но зато омывающие её со всех сторон моря, заливы, проливы связывают все западно-европейские страны воедино. К югу от Балтийского моря простирается большая Северногерманско-Великопольская низменность, которая в древности была покрыта смешанными или лиственными лесами, тянувшимися на юг до предгорий Альп и Карпат, где равнинный лес непосредственно сменялся южным горным. Но у северо-восточных склонов Бескид и Карпат, в междуречье истоков Сана, Днестра и Западного Буга, ландшафт меняется: между равнинными и горными лесами вклинивается чернозёмный лесостепной клин, постепенно расширяющийся к юго-востоку и переходящий в степь. Лесная область

Если Вам нужна помощь с академической работой (курсовая, контрольная, диплом, реферат и т.д.), обратитесь к нашим специалистам. Более 90000 специалистов готовы Вам помочь.
Бесплатные корректировки и доработки. Бесплатная оценка стоимости работы.

Поможем написать работу на аналогичную тему

Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту
Нужна помощь в написании работы?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.

Похожие рефераты: