Внутренняя политика англичан в Индии в XIX в. Факторы колонизации
Почти одновременно, начиная с июня 1857 г., восстание охватило и такие важные центры, как Канпур и Лакхнау (столица Ауд а). Движение в Канпуре возглавил Нана Сахиб (настоящее имя Данду Пант), приемный сын пешвы, лишенный английской администрацией наследственных привилегий. Восставшие окружили находившихся в городе европейцев и их семьи; после 19-дневной осады гарнизон сдался на милость победителя. Правительство Нана Сахиба попыталось установить порядок в Канпуре, по мере сил организуя доставку продовольствия и препятствуя стычкам между мусульманами и индусами. Стремясь обеспечить себе опору среди состоятельных слоев населения, оно активно наделяло новой землей местных заминдаров, чем вызвало недовольство крестьянства, отказывавшегося платить земельные налоги, громившего поместья феодалов и сжигавшего долговые расписки. В результате к концу месяца в городе начала ощущаться острая нехватка продовольствия. Купеческая верхушка, используя факт коронации Нана Сахиба на престоле пешв, распускала слухи о том, что он мечтает только о безграничной власти. Тем временем англичане концентрировали свои силы по подавлению восстания. Из Ирана была отозвана армия, переброшенная туда для участия в англо-иранской войне, а английская флотилия, направлявшаяся в Китай, взяла курс на индийские берега.
Движение в Ауде, подогреваемое проповедями Маулави Ахмадуллы (Ахмад Шаха), призывавшего к джихаду против неверных, началось еще в январе 1857 г. В начале июня в Лакхнау восстал сипайский гарнизон, и было создано правительство во главе с Хазрат Махал, регентшей юного наваба, возведенного на престол. Сипайские части, расквартированные в большинстве городов Ауд а и Бенгалия, присоединились к восставшим, однако мадрасские и бомбейские полки остались верными англичанам и в дальнейшем использовались колониальными властями для подавления мятежа. Таким образом, восстание охватило территорию, находившуюся преимущественно в долине Ганга. Такие индийские государства, как Хайдарабад и Маратхские княжества не поддержали повстанцев. Англичанам также удалось склонить на свою сторону сикхов только что присоединенного Панджаба, используя их антимусульманские настроения. В Центральной Индии к движению примкнуло лишь несколько местных князей.
Британская администрация попыталась подавить восстание, направив для этой цели отряды на Дели, Канпур и Лакхнау. 14 августа начался штурм делийских укреплений, длившийся целую неделю и закончившийся успешно для англичан. Против 30 тыс. сипаев сражалось 8 тыс. английских солдат и отряд панджабских сикхов; половина наличного состава европейского отряда при этом погибла. После взятия Дели все туземное население на некоторое время было изгнано из города. Англичане жестоко расправились с мятежниками, многие из которых были казнены, после чего город еще целый год оставался на осадном положении. Бахт-хан отошел к Ауду, а Бахадур-шах был сослан колониальными властями в Бирму, где и умер в 1862 г.
Операция по подавлению восстания в Канпуре и Лакхнау затянулась. В июне-июле 1857 г. англичане под командованием генерала Нила и сменившего его затем Хэвлока, двигаясь на Канпур, жестоко расправились с повстанцами Бенареса и Аллахабада, устроив там чудовищную резню мирного населения. Высланное вперед войско Нана Сахиба потерпело поражение у Фахитпура и вынуждено было отступить. После длительного перехода английский отряд в составе приблизительно 1 тысячи человек заняли Канпур, покинутый накануне Нана Сахибом, который отошел к Битхуру, а затем в Ауд. Часть повстанческих войск отделилась и во главе с Тантия Топе отправилась в Кал пи. Отступая, повстанцы уничтожили находившихся в их руках европейских заложников — детей и женщин. Английский гарнизон в Лакхнау выручили английские части под командованием Хэвлока, в конце сентября с трудом пробившиеся к городу. Столица Ауд а осталась в руках восставших, однако осажденных в крепости европейцев удалось спасти.
Весной 1858 г. началась полномасштабная операция по подавлению восстания, возглавляемая приехавшим для этой цели из Англии главнокомандующим генералом Колином Кэм-пбеллом. Его 30-тысячная армия, состоявшая из прибывших на помощь из метрополии регулярных войск, в которую влились и освободившиеся после разгрома делийского очага восстания английские части, непальские гуркхи и сикхи-наемники, захватила Ауд. Ауд екая княгиня вместе с Маула-ви Ахмадуллой и остатками войска отступили в Рохилканд, куда стекались и поредевшие части отрядов других вождей. Последняя вспышка возмущения в Ауде была связана с решением генерал-губернатора Каннинга о конфискации адуских земельных владений. Однако местные феодалы прекратили сопротивление после того, как этого решение было отменено.
Героями национально-освободительной борьбы народов Индии против колониального гнета стали участники партизанской войны, которая развернулась уже после подавления основных очагов восстания. Ахмад Шах (Ахмадулла) дрался с англичанами в Рохилканде и погиб в результате предательства одного из аудских тулукдаров (землевладельцев).
Тантия Топе (1814—1859) — бывший военачальник Нана Сахиба — возглавил большой отряд, действовавший в Центральной Индии. Вместе с ним сражалась юная Лакшми Баи — вдова князя Джханси, командовавшая кавалерийским отрядом и павшая 18 июня 1858 г. в бою под стенами Гвалио-ра. Тантия Топе совершил ряд удачных рейдов в Бунделк-ханд и Раджпутану, а в начале 1859 г. безуспешно пытался поднять антианглийское восстание в Махараштре, откуда его измученный боями отряд вновь отступил на север. Как и Ахмадулла, он был схвачен в результате предательства одного из заминдаров 7 апреля 1859 г. и повешен колониальными властями.
Весной 1859 г. сопротивление мятежников было окончательно сломлено. Нана Сахиб погиб на границе с Непалом при; невыясненных обстоятельствах/Отдельные очаги восстания в центральных областях Индии были уничтожены бомбейскими войсками в течение 1858—1859 гг.
Одной из причин поражения народного движения в Индии 1857—1859 гг. было отсутствие у повстанцев четкого плана действий. Большинство офицерских должностей в англо-индийской армии занимали англичане, не принимавшие участия в востании. Лишившись их руководства, сипайские полки потеряли ряд военных преимуществ. Их новые командиры, за исключением редких эпизодов, в частности, захвата Гвали-орской крепости отрядами Тантия Топе и Лакшми Баи, ничего не смогли противопоставить хорошо организованным британским регулярным войскам. Среди восставших не было и идейного единства. Лидеры движения в различных частях Индии выдвигали противоречивые требования и лозунги, облеченные преимущественно в религиозную форму. Если мусульмане хотели восстановления государства Великих Моголов, то у индусов были совершенно иные чаяния. Многие индийские государства (прежде всего, маратхов и сикхов), обладавшие наиболее организованной армией и воинскими традициями, вообще оказались в этом противостоянии на стороне англичан.
Не поддержала народных требований и новая индийская интеллигенция. Ассоциируя англичан с «прогрессом», ее представители полагали, что победа восставших приведет к возрождению в Индии «мрачного феодализма». Достаточно частыми были и случаи предательства в повстанческой среде, а позиция крестьянства и феодалов в ходе восстания являлась крайне непоследовательной. В этот период экономическая мощь Англии и ее военно-стратегическое преимущество были неоспоримыми в сравнении с тем, что могла предложить раздробленная и ослабленная вторжением британцев Индия. Все это обрекло народное восстание на поражение.
Его прямым последствием стало упразднение в 1858 г. Ост-Индской компании. «Актом об улучшении управления Индией» от 2 августа 1858 г. устанавливалось непосредственное коронное управление страной. Функции упраздненных Контрольного Совета и Совета директоров были переданы назначенному члену английского кабинета — статс-секретарю (министру) по делам Индии, при котором был создан совещательный орган — Индийский совет, состоявший из крупных военных и гражданских чиновников англо-индийской службы. Вместо должности генерал-губернатора был введен пост Вице-короля с аналогичными полномочиями. Манифестом королевы Виктории от 1 ноября 1858 г. была объявлена амнистия участникам мятежа, не замешанным в убийстве английских подданных. 8 июля 1859 г. был провозглашен мир на территории теперь уже в полном смысле слова «Британской» Индии, а индийские правители вынуждены были присягнуть на верность англичанам.
4. Аграрная политика англичан в Индии во второй половине XIX в.
политика колониальная индия восстание
Начиная со второй половины XIX в. в социальном, экономическом и политическом развитии Англии все явственнее начинают проявляться характерные черты империалистического развития, свидетельствующие о ее переходе к империализму. Это повлияло на новые формы и методы колониального управления в Индии. В первую очередь это отразилось на земельно-налоговых мероприятиях, проведенных англичанами в Индии в 50—70-х годах XIX в. В этот период завершается проведение земельного кадастра и земельно-налоговой системы. Это было особенно важно для стабильности земельных отношений в регионах недавнего восстания. Права на земельную собственность были юридически подтверждены законами, изданными в 1869 и 1870 гг.
Сохраняя известное дробление владельческих прав между различными группами феодальных землевладельцев, англичане имели в виду расширение и укрепление социальной базы колониальной администрации.
Аграрная политика колониальных властей была внутренне весьма противоречивой. С одной стороны, земельно-налоговые преобразования, проведенные англичанами с конца XVIII в., способствовали завершению процесса становления частной феодальной и парцеллярной крестьянской собственности (в районах райятвари), разрушив систему общинного землевладения и землепользования. С другой стороны, сохранение в системе сбора земельного налога пережитков государственной земельной собственности и ограничение в законодательном порядке возможностей хозяйственного использования земли (на это было объективно направлено, в частности, арендное законодательство 50—80-х годов XIX в.) обусловили консервацию аграрного строя Индии на стадии, предшествовавшей конечному этапу разложения феодальной собственности.
Укрепляя феодально-помещичье землевладение заминдарского типа, колониальные власти оказались также вынужденными учитывать интересы верхней прослойки прежней сельской общины в Панджабе. Поэтому верхние группы панджабских феодальных землевладельцев (например, талукдары и ала-малпки) превратились в пенсионеров казны. При оформлении владельческих прав привилегированных в налоговом отношении групп феодальных землевладельцев (джагирдаров и инамдаров) их собственность была даже урезана.
Джагирдары в некоторых провинциях превратились в землевладельцев привилегированного типа, уплачивавших земельный налог, как и инамдары, по пониженным ставкам (например, в Бомбее и Бераре). В Синде джагирдары (ранее держатели условных пожалований) были утверждены англичанами в правах собственности на сохраненные за ними земельные владения. Однако большинство джагирдаров, а также некоторые другие группы феодалов были постепенно отстранены от участия в сборе земельного налога. Более того, в процессе работы комиссий по инамам и джагирам часть инамдаров и джагирдаров лишилась своих земельных и денежных пожалований. Это было характерно для тех районов, где колониальный режим подвергся наименьшему испытанию во время восстания 1857—1859 гг. и где поэтому англичане чувствовали себя относительно более прочно (Панджаб, Синд, Западная и Южная Индия). Особенно уменьшилось число инамов и джагиров в Бомбейском президентстве. Сокращение земельных держаний инамдаров и джагирдаров явилось одной из причин недовольства и оппозиционных настроений среди части маратхских мелких и средних помещиков и помещичьей интеллигенции в последней трети XIX в.
Английская аграрная политика была обусловлена не только необходимостью экономически укрепить феодально-помещичье сословие Индии, опору колонизаторов, но и изменениями в системе колониальной политики в стране. Усиление эксплуатации страны, как аграрно-сырьевого придатка капиталистической Англии, потребовало создания более благоприятных условий для роста сельскохозяйственного производства и особенно повышения его товарности, что в свою очередь предполагало закрепление частновладельческих прав на землю.
Во второй половине XIX в. в основном было завершено превращение Индии в аграрно-сырьевой придаток Англии.
В результате постепенной утраты Англией роли «мастерской мира», а также усиления германской и французской экспансии в Африке, Юго-Восточной Азии и Океании, ограничивавшей позиции Англии как крупнейшей колониальной державы, повысилось значение Индии в деле развития британской экономики. Этому процессу способствовал хлопковый бум 1860-х годов, когда английские капиталисты резко увеличили вывоз из Индии сырья, в первую очередь хлопка. Гражданская война в Соединенных Штатах (1862—1865 гг.) вызвала сокращение экспорта американского хлопка на европейский рынок, что сразу подняло спрос на индийский хлопок. Удельный вес его по отношению ко всему ввозимому в Англию хлопку увеличился в 1860—1868 гг. втрое. Индия становилась главным поставщиком хлопка для Англии.
Рост производства хлопка в стране был вызван в первую очередь потребностями экспорта. В 1860-е годы Центральная и Западная Индия (Бомбей, Синд, Раджпутана, княжества Центральной Индии, Берар, Центральные провинции и Хайдарабад) превратились в районы производства товарного хлопка на экспорт.
Завершение гражданской войны в США обусловило окончание хлопкового бума и падение цен на индийский хлопок, однако рост производства хлопка в стране продолжался. В 1870—1890-е годы новая хлопковая база стала создаваться в Панджабе и Синде, особенно на орошаемых землях. Развитие торговли между Индией и Англией углубляло процесс дальнейшего разделения труда между английской обрабатывающей промышленностью и индийским сельским хозяйством, между английским городом и индийской деревней.
Начиная с 60-х годов XIX в. английская буржуазия увеличила вывоз из Индии сельскохозяйственного сырья. Главными статьями индийского экспорта были хлопок, шерсть, джут, пальмовое волокно, рис, пшеница, маслосемена, пряности, индиго, опиум. Основная часть всего экспорта (например, 80% хлопка) шла в Англию. Индия становится главным поставщиком продовольствия в Англию. Общая стоимость товаров, вывозимых ежегодно из Индии, увеличилась в 1860— 1890-е годы втрое. За этот период ввоз английских товаров в Индию увеличился в 5 раз. Основную часть ввоза составляли ткани, металлическая посуда и утварь, а также другие виды потребительских товаров.
Колониальный характер внешнеторгового оборота Индии виден из следующих данных: в 1879 г. готовые изделия составляли только 8% всего индийского экспорта, но зато 65% импорта. Вместе с тем в системе колониальной эксплуатации Индии значительную роль продолжало играть налоговое ограбление трудящегося населения страны, в первую очередь крестьянства.
С середины 60-х годов были введены новые налоги на сельское население, начали повышаться ставки земельного налога. При этом, как признавали сами чиновники колониального аппарата, «земельный налог пунктуально взимался с держателей земли как в урожайные, так и в неурожайные годы».
Доходы английского колониального государства, основным источником которых было прямое и косвенное налогообложение, увеличились с 361 млн рупий в 1859 г. до 851 млн рупий в 1890 г. Рост налогового бремени свидетельствовал о превращении страны в аграрно-сырьевой придаток. Налоги заставляли индийского крестьянина выносить на рынок значительную часть продукции своего хозяйства. Так создавались условия, облегчавшие англичанам выкачку из страны сельскохозяйственного сырья.
Таким образом, старые методы колониальной эксплуатации с наступлением новой исторической эпохи стали служить и новым целям — выкачке сырья для нужд метрополии.
Усиление эксплуатации Индии как источника сырья и рынка сбыта промышленных товаров вело к дальнейшему развитию товарно-денежных отношений как в индийском городе, так и в деревне. Рост простого товарного производства в период, когда капиталистический уклад находился в процессе формирования, обусловил дальнейшее внедрение в сельскохозяйственное и ремесленное производство торгового и ростовщического капитала.
Представители торгово-ростовщических каст, еще в феодальной Индии монополизировавших торговые и кредитные операции в стране (банъя, Марвари и др.), устремились в новые районы экспортных монокультур, в особенности в Панд-жаб, Западную и Центральную Индию. Индийский торгово-ростовщический капитал образовал нижние и средние звенья индийской товаропроводящей системы — от крупного английского или индийского оптовика, ведущего экспортно- импортные операции, до потребителя и товаропроизводителя — индийского крестьянина и ремесленника. Накопление денежного капитала индийскими торговцами и ростовщиками имело два важных социально-экономических последствия: внедрение торгово-ростовщических каст в землевладение, с одной стороны, и образование предпосылок для формирования национальной промышленности — с другой,
В 1860—1870-х годах в районах райятвари были завершены начатые еще до восстания 1857—1859 гг. пересмотр и изменение ставок земельного налогообложения. В процессе проведения нового земельного кадастра были окончательно юридически оформлены частновладельческие права райятов.
Укрепление частновладельческих прав на землю в условиях усилившегося развития товарно-денежных отношений привело к тому, что земля приобрела ценность и стала интенсивно вовлекаться в рыночный товарооборот. Цены на нее росли довольно быстро, опережая общий рост цен на сельскохозяйственную продукцию. Покупка земли в условиях неразвитого капиталистического предпринимательства в стране представляла наиболее выгодную форму вложения денежных накоплений торгово-ростовщических и феодальных элементов.
Поскольку земля стала рассматриваться как наилучший вид обеспечения ростовщического кредита, выдача ссуд под заклад земли стала основным каналом захвата торговцами, ростовщиками и феодалами крестьянской земельной собственности.
Так, в Северо-Западных провинциях в 1840-х — начале 1870-х годов к «неземлевладельцам» перешло около 1 млн акров земли и их доля в землевладении увеличилась с 10 до 27% в Пенджабе; в 1860-х — начале 1870-х годов торговцы и ростовщики владели 45% всей проданной земли. Особенно интенсивно процесс обезземеливания шел в Махараштре, где, например, в округе Сатара к концу 1870-х годов к ростовщикам перешло около одной трети всей обрабатываемой земли.
Таким образом, в районах райятвари и Панджабе помимо помещиков-феодалов появились помещики — выходцы из торгово-ростовщической среды.
Переход земли в руки ростовщиков, торговцев, помещиков не приводил к изменению экономического базиса индийского земледелия. Крестьянин, лишавшийся прав собственности на свой участок, продолжал его обрабатывать на худших условиях мелкокрестьянской кабальной аренды. Площадь земли под арендой у крестьян-арендаторов увеличилась. В то же время возросло число лиц, основным доходом которых была земельная рента; увеличилась численность феодально-помещичьего сословия (в 1881—1891 гг., по данным переписи, с 2,5 млн до 4 млн человек).
Нараставшее в 40—60-х годах XIX в. недовольство крестьянства, и особенно восстание 1857—1859 гг., заставило представителей колониальной администрации издать в 1860— 1880-х годах законы об аренде в Бенгальском президентстве, Северо-Западных провинциях, Панджабе, Центральных провинциях. Эти законы формально ограничивали феодальную эксплуатацию помещиками-заминдарами привилегированных групп арендаторов. Однако на деле помещики повсеместно взимали с крестьян арендную плату, равную половине и более урожая. Кроме того, крестьяне несли многочисленные феодальные повинности.
Колониальное арендное законодательство, направленное на ослабление недовольства индийского крестьянства, фактически закрепляло феодально-помещичьи методы эксплуатации крестьян. Вместе с тем укрепление прав наследственной аренды у верхних прослоек арендаторов, превращение этих прав в объект купли-продажи, некоторое ограничение роста арендной платы и стимулирование ее перевода из натуральной формы в денежную способствовали выделению прослойки зажиточных крестьян.
Имущественная дифференциация крестьянства, начавшаяся еще в недрах феодальной сельской общины, происходила теперь на новой социально-экономической основе, когда переход земли в руки крестьянской верхушки и владельцев денежного капитала создавал предпосылки будущего развития в сельском хозяйстве Индии капиталистических отношений. Это являлось важным элементом дальнейшего обострения внутренних противоречий в феодальном обществе.
Развитию капиталистического уклада в экономике Индии способствовал переход представителей английской буржуазии к новым методам эксплуатации с помощью вывоза капитала.
С середины XIX в. Индия становится сферой приложения английского капитала. Первым крупным объектом английских капиталовложений в Индии были железные дороги. Освоение Индии как источника сырья и рынка сбыта потребовало современных средств связи и сообщения. В 1860—1890-е годы протяженность железнодорожных линий возросла с 1300 до 25 600 км. Направленность железнодорожной сети, веером расходившейся от главных портов в глубь страны и связывавшей основные опорные пункты англичан в Индии, была обусловлена, прежде всего, задачами военно-стратегического характера.
Железнодорожное строительство было подчинено целям эксплуатации страны английским капиталом. Это особенно ярко проявилось в установлении тарифов на грузовые перевозки. На линиях, соединявших внутренние районы страны, тарифы были выше, а на ведущих из глубинных районов к портам — ниже. Этим стимулировались экспортно-торговые перевозки и затруднялось развитие товарооборота внутри страны. Железные дороги строились в трех различных колеях — широкой, метровой и узкой, что также значительно удорожало внутренние перевозки, поскольку приходилось перегружать товары на узловых перевалочных станциях.
Железнодорожное строительство оказалось настоящим «золотым дном» для английских дельцов, так как колониальные власти гарантировали компаниям максимальную прибыль независимо от фактических расходов. Расточительство английских подрядчиков оплачивалось кровью за счет индийских налогоплательщиков.
Вторым важнейшим объектом английских капиталовложений было ирригационное строительство. Ирригационные сооружения строились в тех районах, где выращивались экспортные культуры (например, в Синде и Пенджабе, где была создана главная база экспортного хлопка и пшеницы). Используя водный налог, англичане не только покрывали за счет крестьян все затраты на ирригационное строительство, но и получали громадные прибыли. Оросительные сооружения и железные дороги являлись, как правило, собственностью метрополии.
Важнейшей сферой приложения частного капитала с середины XIX в. становится плантационное хозяйство. Английское колониальное государство в Индии поддерживало развитие плантаций чая, кофе, каучука, продавая пригодные для возделывания этих культур земли в полную собственность или сдавая их в аренду плантаторам на льготных условиях.
Британские капиталы стали также вкладываться в строительство предприятий фабрично-заводской и горнодобывающей промышленности. (Английские капиталисты владели джутовыми фабриками в Калькутте, хлопчатобумажными в Канпуре.) Толчком к этому послужило железнодорожное строительство: для рельс требовался металл, для паровозов — уголь. К концу XIX в. в Калькутте действовал принадлежащий англичанам небольшой металлургический завод; уголь, сжигавшийся в топках паровозов, стал добываться в самой Индии. Эксплуатация открытых железнодорожных линий потребовала создания ремонтных мастерских и небольших чугунолитейных и механических предприятий. Английские колониальные власти использовали все методы эксплуатации региона — налоги, ввоз промышленных товаров, вывоз сырья, экспорт капитала. Появление в стране крупных капиталистических предприятий (фабрики, железные дороги, плантации и пр.) стимулировало развитие национального капитализма. Расширение сферы деятельности торговцев и ростовщиков способствовало накоплению денежных капиталов в стране. Крупные денежные накопления были сделаны индийским купечеством в посреднической (компрадорской) торговле.
В этот же период начал складываться и рынок рабочей силы. Разорявшиеся ремесленники и пауперизировавшиеся крестьяне стали источником пополнения первых отрядов рабочего класса (на плантациях, строительстве, первых фабричных и мануфактурных предприятиях).
Таким образом, во второй половине XIX в. в Индии имели место два главных условия для развития капиталистического уклада: появились «свободные» от средств производства работники и было произведено первоначальное накопление капитала (индийскими купцами-компрадорами).
Развитие капитализма в Индии шло двумя параллельными путями. На базе ремесленного производства стала развиваться капиталистическая мануфактура, которая могла противостоять конкуренции фабричного производства благодаря, во-первых, сверхэксплуатации рабочих, где капиталистические методы сочетались с ростовщической кабалой и кастовым гнетом, и, во-вторых, использованию дешевых импортных или местных полуфабрикатов. Именно на базе использования фабричной пряжи в этот период началось быстрое возрождение ручного ткачества в рамках мануфактурного производства. В различных районах Индии (особенно в Махараштре, Мадрасе, Северо-Западных провинциях) сложились крупные центры специализированного кустарного производства. По переписи 1891 г., в кустарной промышленности было занято (с членами семей) 45 млн человек. В конце 90-х годов в кустарном ткачестве перерабатывалось в 2,5 раза больше хлопчатобумажной пряжи, чем на хлопкоткацких фабриках. Гнет колонизаторов особенно ощущался ремесленниками, а также владельцами и рабочими мануфактур. Они страдали от конкуренции английских товаров, налогообложения, насилий колониальной администрации. Массы городских и сельских ремесленников, рабочие мастерских и мануфактур, мелкие предприниматели и торговцы были крупнейшей после крестьянства силой в национально-освободительном движении Индии.
Наряду с ручным производством в середине XIX в. возникли первые фабрично-заводские предприятия. Важнейшим центром индийской фабрично-заводской промышленности стал Бомбей. У бомбейских купцов-компрадоров (главным образом из общины парсов и торгово-ростовщической касты марьари) в результате торговли появились крупные денежные накопления. Они вели операции с большим размахом и, участвуя в посреднической торговле опиумом, неплохо познали как китайский, так и дальневосточный рынок вообще.
В 40—60-е годы XIX в. крупные бомбейские торговые фирмы имели своих представителей в Англии и могли ознакомиться с развитием фабрично-заводской промышленности.
В этих условиях бомбейские купцы приступили к строительству хлопчатобумажных фабрик, которые вплоть до начала XX в. ориентировались в основном на производство пряжи для Китая и других дальневосточных рынков.
В 1854 г. была построена первая текстильная фабрика в Бомбее, а в 1861 г. — в городе Ахмадабаде, который стал вторым по значению текстильным центром страны.
В последней трети XIX в. были открыты и хлопчатобумажные фабрики, принадлежавшие английским предпринимателям в Бомбее, Канпуре. Однако цитаделью английского частного капитала оставались джутовые предприятия, сосредоточенные в Калькутте и ее окрестностях. Кроме того, английскому капиталу принадлежали многочисленные предприятия по первичной обработке сельскохозяйственного сырья.
К концу XIX в. в крупном производстве (фабрично-заводские предприятия и плантации) 2/3 всего акционерного капитала принадлежало англичанам и только 1/3 — индийцам, что свидетельствует о господстве англичан в крупнокапиталистическом предпринимательстве в Индии.
Развитие капитализма в стране положило начало формированию наемного труда. Неравномерное развитие крупной промышленности определило концентрацию основной ее части в наиболее развитых провинциях страны: Бомбее и Бенгалии. Общая абсолютная численность рабочих, занятых на фабрично-заводских предприятиях, железных дорогах и шахтах, составляла к концу XIX в. около 800 тыс. человек. Среди рабочих преобладали текстильщики.
Условия жизни и труда индийских рабочих были ужасными. Заработная плата рабочих на фабриках была настолько низка, что они, как правило, не могли содержать на нее членов семьи. Поэтому в первые десятилетия развития фабрично-заводской промышленности среди рабочих преобладали выходцы из крестьян-собственников или арендаторов мелких клочков земли. Именно этим объясняется также широкое внедрение на фабриках и шахтах женского и детского труда.
Капиталистическая эксплуатация дополнялась различными формами внеэкономического принуждения и ростовщической кабалой.
В последней трети XIX в. рабочая неделя на индийской фабрике составляла 80 часов (на английской — 56 часов). Рабочий день достигал 16 часов: он начинался обычно за 15 минут до восхода и кончался через 15 минут после захода солнца, так как в цехах не было электрического освещения.
Сверхэксплуатация индийских рабочих была основой конкурентоспособности индийских фабрикантов в их борьбе за рынок с английскими промышленниками. Английские фабриканты-текстильщики, стремясь ослабить конкурентоспособность индийских промышленников путем повышения издержек производства, через своих представителей в парламенте Англии стали требовать введения в Индии рабочего законодательства. Однако этому противились не только фабриканты-индийцы, но и англичане-владельцы фабрично-заводских предприятий в Индии. Принятие законодательства существенно не повлияло на степень эксплуатации индийских наемных рабочих. Законы 1881 и 1891 гг. вводили возрастной ценз для найма — сначала семь, а затем девять лет. Ограничивался также рабочий день для детей и подростков. Это законодательство, кстати очень плохо выполнявшееся, само по себе свидетельствовало о тяжелом положении рабочих в Индии.
Английские предприниматели взимали с развивающейся национальной промышленности в Индии тяжелую дань, поставляя оборудование и материалы по монопольно высоким ценам. Значительно выше, чем в Англии, была также оплата инженерно-технического персонала. Источником для покрытия этих дополнительных затрат была сверхэксплуатация индийских рабочих, которые, таким образом, подвергались двойному гнету — со стороны своей и иностранной буржуазии.
Английская буржуазия, используя свое политическое господство в Индии, всемерно тормозила самостоятельное экономическое развитие страны. В 1879 г. фабриканты Ланкашира добились отмены пошлин на импортные хлопчатобумажные ткани в Индии, что ставило в неравное положение молодую индийскую и самую мощную в мире английскую текстильную промышленность. В 1882 г. отменены пошлины и на другие товары. В 1894 г. по фискальным соображениям пошлина на ввозимые ткани была восстановлена, но одновременно введен акцизный сбор на индийские фабричные ткани.
Серьезным тормозом было также отсутствие организованного капиталистического кредита. Английские банки в Индии кредитовали лишь колониальный аппарат, английские торговые и промышленные предприятия и занимались главным образом внешнеторговыми операциями. В этих условиях индийские фабриканты попадали в зависимость от так называемых управляющих агентств — дочерних компаний крупных английских монополий. Управляющие агентства предоставляли необходимый кредит, поставляли промышленное оборудование, а после пуска предприятия нередко руководили его работой, обеспечивая снабжение сырьем и сбыт готовой продукции. В пользу управляющих агентств производились значительные отчисления от прибылей индийских фабрикантов.
Господство в сельском хозяйстве феодальных пережитков, преобладание в деревне и мелком промышленном производстве торгово-ростовщического капитала весьма ограничивали возможности капиталистического развития страны.
Молодая индийская буржуазия с самого начала своего формирования как класса столкнулась с экономическим и политическим гнетом англичан. Однако в наибольшей степени этот гнет в сочетании с феодальной и торгово-ростовщической эксплуатацией ощущался в мелкотоварном секторе, в сельскохозяйственном и ремесленном производстве.
Колониальная, феодальная и торгово-ростовщическая эксплуатация вызвали массовое разорение крестьян и ремесленников, обнищание трудящихся масс, в неурожайные годы сопровождавшееся массовым голодом. Если в 1825—1850 гг. голод дважды поражал страну и унес 0,4 млн человеческих жизней, то в 1850—1875 гг. — 6 раз, а в 1875—1900 гг. — 18 раз, причем смертность увеличилась соответственно до 5 млн и 26 млн человек.
Усиление колониальной эксплуатации, сопровождавшееся утяжелением феодального и ростовщического гнета, развитие капитализма в стране, вызванное формированием буржуазного общества, привели к обострению социальных противоречий внутри страны, к столкновениям с английскими колониальными властями.
Капиталистический сектор являлся островком среди моря полунатуральных хозяйств крестьян и ремесленников, представлявших докапиталистические уклады. Этим определялись особенности социально-классовой структуры колониально-феодального общества.
5. Формирование идеологии национального обновления Индии. Индийский национальный конгресс и Мусульманская лига
Образованию антиколониальных политических организаций в Индии предшествовала своеобразная «революция идей», Очагами распространения новых веяний становились религиозно-реформаторские центры в наиболее развитых провинциях Индостана.
Наибольшую известность в качестве распространителей идей национального обновления в Индии и за рубежом получают Рамакришна Парамахаса и его ученик Свами Вивекананда.
Важнейшим положением моральной проповеди Парамахаса был не уход от мира, а моральное обновление через разумное самоограничение жизненных потребностей, участие в общественной жизни. В своих «беседах» он осуждал власть англичан над Индией, критиковал деятельность слуг чужеземцев индийцев, пособников англичан, тех, кто подражал колонизаторам и предавал национальные традиции.
Вивекананда пошел дальше своего учителя, очистившись от неприятия западных культурных и идейных заимствований. В нем органически сочеталось европейская образованность и глубокое знание древнеиндийской религиозной традиции. Вивекананду отличала поистине подвижническая деятельность по разъяснению идей национального обновления индийского общества. Роль Вивекананды в развитии идеологии индийского освободительного движения не раз подчеркивали
его признанные лидеры. По оценке Махатмы Ганди, Вивекананда был