Иконография древних икон Гостинопольского монастыря
Фролова Ю. В.
Древний иконостас Никольского храма Гостинопольского монастыря был разобран во второй половине XVIII века, видимо, сразу после его закрытия в 1764 году1. С этого времени Никольский собор становится приходским храмом, а иконы иконостаса помещаются в соседних монастырских постройках.
В начале ХХ века (10-е годы) художественный комплекс Гостинополья привлек внимание исследователей. Археолог и историк искусства Н.И. Репников, возглавивший экспедицию, начал исследование памятников упраздненного монастыря. Наибольшую ценность для него представляла фресковая живопись Никольского храма. Исследователь оценил древность и уникальность стенописи, находившейся в тот момент под записью, и содействовал фрагментарной ее расчистке (их реставрировал Г.И. Чириков)2. Параллельно проводились обмеры Никольского храма, о чем свидетельствуют чертежи и фотографии, хранящиеся в архиве института Археологии и опубликованные в статье В.В. Седова.3
Н.И. Репников тщательно изучил все сведения о Никольском Гостинопольском монастыре и опубликовал в 1921 году собранные им материалы. Эта небольшая, но очень ценная статья явилась итогом реставрационных работ в Гостинополье. В ней представлено описание древних гостинопольских памятников, в числе которых упомянуты разрозненные иконы из древнего иконостаса Никольского храма4. Помимо древних Царских врат, Н.И. Репников называет "чиновые" иконы Богоматери и Иоанна Предтечи, архангелов Михаила и Гавриила, апостолов Петра и Павла, а также средник деисусного ряда – икону "Спас на престоле". Среди праздничных икон исследователь видел "Рождество Христово", "Сретение", "Крещение", "Преполовение", "Воскрешение Лазаря", "Вход в Иерусалим" и "Св. Троицу". Из икон пророческого ряда Н.И. Репников выявил образы пророков Даниила, Исайю, Моисея, Иезекииля, Давида и Михея и средник чина – икону "Богоматерь Знамение"5. Кроме икон древнего иконостаса Н.И. Репников составил список вообще всех обнаруженных в Гостинополье икон, некогда украшавших храмы монастыря, относящихся к разному времени.
Перечень икон, приведенный Н.И. Репниковым, в отчете 1921 года особенно важен для наших суждений о составе каждого из рядов иконостаса Никольского храма. За неимением древних монастырских описей, каких-либо старинных фотографий или гравюр, на которых был бы зафиксирован первоначальный облик несохранившегося иконостаса, сведения, полученные Н.И. Репниковым, становятся основополагающими для предстоящей реконструкции утраченного памятника.
К сожалению, исследование комплекса гостинопольских памятников, начатое Н.И. Репниковым, в скором времени прервалось, не получив должного завершения по ряду неизвестных нам обстоятельств. По окончании реставрационных работ после 1914 года часть икон, некогда принадлежавших древнему иконостасу, вывезли в Москву. Точных сведений о времени вывоза не имеется. По мнению Э.С. Смирновой это произошло между 1914 – 1920 гг. Пять икон из деисусного чина оказались в Центральных реставрационных мастерских.6 После расчистки эти иконы в 1930 году передают на хранение в Третьяковскую галерею7. Большинство "праздников" разошлось через Антиквариат по частным собраниям. В России остались только три праздничные иконы гостинопольского комплекса – "Крещение", "Вход в Иерусалим" (обе - в музее-квартире П.Д. Корина) и "Воскрешение Лазаря" (ГИМ)8. Остальные, зафиксированные Н.И. Репниковым "праздники", попали в зарубежные собрания. Так, в 1936 г. из Антиквариата икона "Рождество Христово" оказалась в коллекции Дж. Ханна (США)9, затем некоторое время она пребывала в собрании семьи Рокфеллеров, а в настоящее время хранится в музее русских икон, организованном в г. Виченце итальянским банком Амброзио Венето10. Икона "Преполовение" из собрания Г.И. Чирикова попала в коллекцию В.А. Верлина, передавшего ее в 50-х годах ХХ века в Лувр11, где она выставлялась в 1958 году12. Попав на аукцион Сотбис 6 апреля 1970 года, эта икона была куплена Лондонской галереей Р. Темпла для собрания Рокфеллеров. В 1995 году (15 июня) она снова оказалась на том же аукционе. Однако в настоящее время иконы находится в неизвестном нам частном собрании13. Третья праздничная Гостинопольская икона, вывезенная из России, - "Сретение". Долгое время о ней не было никаких известий, и только в 1994 году на аукционе Сотбис Дж. Стюарт атрибутировал этот памятник, определив его принадлежность гостинопольскому комплексу14. Как и икона "Преполовение" он пребывает в неизвестном нам частной коллекции.
От пророческого ряда изучаемого иконостаса сохранились только две иконы – пророков Даниила и Михея. В 1930-е годы из Антиквариата они были переданы на хранение в Третьяковскую галерею и Русский музей15 соответственно. Аналогична судьба гостинопольских Царских врат, также находящихся в Государственном Русском музее16.
Как видим, древний гостинопольский комплекс оказался разрозненным: его иконы были разбросаны по различным музеям и частным собраниям, за исключением деисусного чина. Это обстоятельство создает определенные сложности для их исследования. Более целостную картину представляют иконы деисусного чина.
Рассмотрим иконографические особенности чиновых икон гостинопольского иконостаса. Прежде всего стоит отметить, что в древнерусском искусстве деисусные изображения появляются задолго до окончательного оформления высокого иконостаса. Древнейший известный нам деисусный чин, принадлежащий древнерусской живописи, – поясной. Он располагается в Мартирьевской паперти Софийского собора и датируется серединой XII века (1144г.).17 От домонгольской эпохи сохранился ряд икон оплечного деисуса, относящихся к XII-XIII векам – "Спас Эммануил с архангелами" (кон. XII в.), "Архангел Златые Власы" (ок. 1200 г., ГРМ), Деисус нач. XIII в. и др.18 Полнофигурные деисусные изображения известны в раннее время: в скульптуре Георгиевского собора в Юрьеве Польском и на киевской диадеме из собрания ГРМ.19
Как ряд русского высокого иконостаса полнофигурный деисусный чин появляется впервые на рубеже XIV-XV веков в Благовещенском соборе Московского Кремля.20 Впоследствии древнерусские иконописцы используют московский ансамбль в качестве образца для повторений. Следование художников только этому единственному столичному памятнику свидетельствует о несформированности иконографической схемы деисусного чина в русской живописи к этому времени. Таким образом, благовещенские чиновые иконы послужили архетипом для большинства последующих русских деисусов.21 Копируя иконы Благовещенского собора, иконописцы сильно упрощали рисунок одежд святых, создавая тем самым новые редакции деисусных изображений, которые, в свою очередь, рождали русские иконографические изводы – протографы.22
Все сохранившиеся иконы деисусного чина гостинопольского иконостаса, за исключением "Архангелов", как и большинство русских чиновых икон, в основном, повторяют иконографию ансамбля Благовещенского собора. Однако мы сосредоточим свое внимание на особенностях гостинопольских чиновых икон. Состав деисусного ряда иконостаса Никольского храма Гостинопольского монастыря имел традиционный набор изображений. Кроме центральной иконы – средника "Спаса на троне" он включал образы Божией Матери и Иоанна Предтечи, архангелов Михаила и Гавриила, а также апостолов Петра и Павла.
Изучение иконы Богоматери благовещенского чина позволяет проследить в ее иконографической схеме признаки двух последующих русских изводов. Мафорий Богоматери на этой иконе спадает за спиной острым треугольником, впереди – правая пола богородичного одеяния располагается широким покровом, имеющим уступчатый контур. На последующих повтороениях подобной иконографической схемы в русских иконостасах мафорий Богоматери, как правило, спадает по обеим сторонам фигуры, либо только в виде острой треугольной складки (как на благовещенской иконе за спиной Богоматери), либо только широкими плоскостями с уступчатым контуром (как это представлено справа от фигуры Богоматери на той же иконе). Второй извод деисусной иконы Богоматери (с широким краем мафория) был более популярен в новгородской живописи, так как содержит более монументальный суровый образ, созвучный киевской "Оранте" Софийского собора, образу Богоматери "Нерушимая стена", воскрешающий в памяти строки Акафиста: "Стена еси девам". Подобное изображение соответствовало новгородскому вкусу и эстетическим представлениям этой земли. Такую иконографию Богоматери мы встречаем на многих новгородксих памятниках второй половины XV века, в частности, на деисусных иконах, происходящих из храма в Гавриковском переулке,23 из храма св. Власия.24 Автор гостинопольского деисусного чина избирает в качестве образца богородичной иконы первый извод, нетрадиционный для Новгорода, впервые сложившийся в московском искусстве, а именнно, в иконостасе Успенского собора во Владимире (нач. XV века).25 В новгородской живописи эта схема впервые встречается в деисусном чине иконостаса Софийского собора в Новгороде (1438г.).26 Образ Богоматери в этом иконографическом варианте – утонченный, хрупкий. Ее фигура уподобляется свече, что соответствует московскому аристократизму и эстетике столичной школы. Голова Богоматери чуть склонена. Руки приподняты не столь высоко, как на благовещенском образе, где простертые ладони располагаются одна над другой. На владимирской иконе они соединены в единую слегка восходящую линию. В гостинопольском памятнике моленные руки Богоматери располагаются особенно тесно, без небольшого расстояния между ладонями. На богородичных деисусных иконах близких иконографической схеме образа Владимирского Успенского собора, а именно, на иконе из иконостаса Софийского собора в Новгороде 1438 г. и изображение Богоматери на среднике деисусного чина 1414 года27 четко фиксируется это расстояние между ладонями. На гостинопольском образе моленные руки Богоматери плавно перетекают одна в другую, образуя слегка восходящую линию.
В отличие от гостинопольского образа, новгородские деисусные богородичные иконы второй половины XV века, как уже отмечалось выше, содержат иную иконографическую схему, повторяющуюся в каждом памятнике почти без изменений. На новгородских иконах голова Богоматери сильно склонена, а моленные руки располагаются далеко друг от друга, причем левая - чуть ниже правой. Таким образом, простертые ладони Пречистой образуют слегка ниспадающую линию. Подобным жестом Богоматерь как бы склоняется в поклонении подножию престола Небесного Царя, тогда как на благовещенской иконе и на образе Успенского собора во Владимире Богоматерь возносится "горе" духом, что отразилось в жесте Ее воздетых рук.
Таким образом, отметим нетрадиционность иконографии богородичной деисусной иконы гостинопольского иконостаса в сравнении с сохранившимися новгородскими памятниками второй половины XV века. Иконографическая схема изучаемой иконы более близка произведениям первой половины столетия, повторяющим московские иконографические образцы. В целом для новгородской живописи второй половины-конца XV века характерно обращение к памятникам начала столетия и его первой половины.
Образ Иоанна Предтечи из гостинопольского чина более традиционен для новгородской живописи второй половины XV века по сравнению с изображением Богоматери. В научной литературе сохранившиеся новгородские чиновые иконы пророка делятся исследователями на две группы.28 Первый извод представляет Иоанна Предтечу в милоти и гиматии с открытыми до колен ногами со свитком (икона иконостаса Софиского собора в Новгороде).29 Такая иконография, как полагают исследователи, возникла в результате трансформации иконного изображения "Иоанн Предтеча Ангел пустыни" (ГТГ, рубеж XIV-XV вв.).30 На иконах из церкви св. Власия (Новг. музей), из ц. в Гавриковском переулке (ГТГ)31 и др. Предтеча изображен в длинном хитоне, скрывающем ноги (кроме ступней) и в гиматии, спадающем по бокам фигуры святого. Этот иконографический тип более древний и восходит, как и гостинопольское чиновое изображение Богоматери, к иконе благовещенского иконостаса. В отличие от русских чиновых икон Предтечи, в благовещенском изводе голени святого не согнуты, что придает статичность фигуре изображенного пророка. Стопы его ног плотно сомкнуты, отчего фигура становится строго вертикальной, создавая образ пламенеющей свечи. В новгородских чиновых памятниках фигура приобретает неустойчивость и хрупкость, чрезмерную согбенность, S-образность за счет сильно изогнутых в коленях ног. Гостинопольская икона, заимствуя традиционную иконографию Предтечи, изображает его с разомкнутыми стопами, что отчасти возвращает фигуре святого устойчивость и незыблимость.
Иконография архангелов Михаила и Гавриила в русских деисусных чинах наиболее консервативна. Исследователи фиксируют три варианта изображений архангелов, не связанные между собой и различающиеся характером одеяний.32 Первый извод, восходящий к иконам архангелов из благовещенского иконостаса, представляет их в плащах, скрепленных фибулой. На иконах второго типа архангелы облачены в далматики, украшенные оплечьями и каймами, опоясанные лорами.
В новгородском искусстве сложилась третья редакция изображения архангелов. Образцом для нее послужили деисусные иконы из иконостаса Новгородского Софийского собора.33 Архангелов изображают шагающими, в хитоне с широкими окаймлениями и оплечьми, с накинутым на плечо гиматием. В одной руке архангел держит посох, в другой – зерцало. Конец плаща образует сложную складку.
Дорогие, торжественные, праздничные одеяния архангелов двух последних типов подчеркивают их вечное предстояние перед троном Царя Небесного. (В благовещенской иконе простые архангельские одежды изображают их как небесных посланцев).
К третьей редакции принадлежат гостинопольские иконы архангелов Михаила и Гавриила. Все памятники этого типа очень точно копируют образец – изображение архангелов Софийского собора в Новгороде. В этой связи трудно выделить какие-либо иконографические особенности памятников указанной группы. Единственное отличие, наблюдаемое в гостинопольских иконах – сравнительно небольшие размеры зерцал в руках архангелов.
Наконец, обратимся к наиболее выразительному образу среди сохранившихся икон гостинопольского деисуса – к изображению апостола Петра. В целом, икона повторяет композиционную схему, характерную для новгородских деисусов: фигура апостола представлена в трехчетвертном развороте, правая рука Петра поднята в жесте адорации, левая – держит ключи и свернутый свиток.
Иконография апостола Петра имеет три варианта. Архетипом первого является икона благовещенского иконостаса. Образцом дл второго типа послужил образ Петра из деисусного чина Успенского собора во Владимире. Все остальные известные чиновые иконы апостола составляют третий вариант, наиболее популярный и многочисленный. В отличие от первых двух изводов, где апостол Петр представлен в позе античного философа с правильными, классическими пропорциями, в последнем третьем иконографическом варианте он изображен шагающим, в гиматии с чуть приподнятым внизу краем полы. Спадающая за спиной апостола часть плаща развивается, образуя сложную складку, подчеркивающую движение фигуры, направленное к центральному образу деисуса - ко Христу, и создавая восходящую диагональную линию. Правая рука апостола открывается из-под гиматия, а плечо, спина, шея святого сильно деформируются, контур их силуэта представляет собой нарочито изогнутую дугу, передающую ощущение согбенности фигуры святого. Очень мощная шея Петра непомерно вытянута. Этим еще более усиливается впечатление необычайной согнутости апостола, как бы напоминая зрителю о покаянном подвиге Петра, загладившего перед Христом свою вину отречения долгим молитвенным, постническим, исповедническим трудом, удостоившись величайшей святыни – ключей от райских дверей.
Рука апостола в жесте адорации протянута ко Христу очень сдержанно и благоговейно. Она непропорционально короткая по размерам с сильно провисающим рукавом, очень тяжелая, весомая, придает статичность и неподвижность фигуре Петра, отчего образ святого приобретает еще большую молитвенную созерцательность. Другой рукой апостол Петр на гостинопольской иконе очень бережно, благоговейно, прикровенно держит свернутый свиток, имеющий небольшой наклон в сторону фигуры.
Изображение апостола Петра на новгородских чиновых иконах с развернутым свитком необычно для второй половины XV века. Эта архаическая деталь свойственна московским иконографическим редакциям, упоминавшимся выше. На новгородских иконах, как правило, свиток Петра либо раскрыт, либо полуразвернут.
Завершая рассмотрение иконографии "Апостола Петра" из гостинопольского деисусного чина, отметим следующее наблюдение исследователей: икона святого по рисунку гиматия сильно напоминает икону архангела Михаила (такое же сходство наблюдается в других чинах между "Апостолом Павлом" и "Архангелом Гавриилом"). Кисть руки в обеих иконах вывернута на себя, очень точно повторяется форма складок одежд. В этой связи исследователем И.А. Кочетковым высказано предположение о том, что при создании иконографии архангелов был заимствован рисунок апостола Петра.34
Подводя итоги иконографическому обзору деисусных гостинопольских икон, отметим значительную их традиционность для новгородских чиновых памятников. Иконы архангелов наиболее характерны для этой школы. Между тем, ряд особенностей чиновых икон Гостинополья являются архаичными, близкими иконографии деисусов ранних, древнейших русских высоких иконостасов, принадлежащих московскому искусству начала XV века.
Цикл этого ряда состоит из традиционных 12 икон двунадесятых праздников, повторяя тем самым древнейший праздничный ряд Софийского собора в Новгороде. Необычны для этого чина иконы "Преполовение" и "Троица".
На иконе "Рождество Христово"35 в центре композиции изображена пещера, где в яслях возлежит спеленутый Богомладенец.
Над ним склонили головы вол и осел, расположенные с одной стороны от яслей. Ложе, на котором отдыхает Богоматерь, размещено почти горизонтально и обращено