Xreferat.com » Рефераты по культурологии » Жиль Липовецки "Эра пустоты"
Жиль Липовецки "Эра пустоты"
не должно скры-иать побочный эффект этого явления — ослабление тенденций к возврату эпохи революционных потрясений, отказ от перспективы бунтарских насильственных действий, согласие, возможно, не ярко выраженное, но всеобщее — с демократическими правилами игры. Кризис легитимности? Мы так не считаем: уже ни одна партия не отвергает принципа мирной борьбы за власть. Еще никогда демократия не работала, как сегодня, без заявивших о себе внутренних врагов (за исключением террористических групп, принадлежащих к ничтожным меньшинствам и не имеющих никаких последователей); никогда не была так уверена в надежности своих плюралистических институтов; никогда еще не находилась в таком согласии с состоянием нравов — в условиях, когда установился образ индивида, привыкшего к мысли, что у него всегда есть выбор, и испытывающего отвращение к авторитарности и насилию, терпимого и готового к частым, но не слишком рискованным переменам. «Слишком много значения придается законам и слишком мало — нравам», — писал Токвиль, отмечая, что сохранение демократии в Америке обусловлено главным образом состоянием нравственности. Это тем более справедливо в наши дни, когда процесс персонализации не препятствует стремлению к свободе, праву выбора, плюрализму и создает раскованную личность, верную принципу fair play,1 и допускающую различия во взглядах. По мере роста нарциссизма демократическая легитимность вовлекает его в
1 Честная игра — англ.
191
свою сферу, хотя и не в ярко выраженной форме; демократические режимы с их плюрализмом партий, выборами, с их правом на оппозицию и информацию находятся во все более близком родстве с персонализированным обществом свободных услуг, тестов и возможности комбинаций. Даже если граждане не пользуются своими политическими правами, даже если бунтарские настроения ослабевают, даже если политика связана с показухой, тем не менее приверженность граждан демократии велика. Даже если люди уходят в личную жизнь, не следует делать поспешного вывода, что их не интересует природа политической системы; политико-идеологические расхождения не противоречат смутному, но реальному восприятию демократических режимов. Бытовое безразличие не означает равнодушного отношения индивида к демократии; оно отражает эмоциональное неприятие тех или иных крупных политических фигур, апатию во время предвыборных консультаций, невиданное опошление политики, ставшее «политической средой», но все на той же демократической арене. Даже те, кого интересуют лишь свои собственные проблемы, остаются связанными узами, созданными в процессе персонализации, с демократическим функционированием общества. Равнодушие в чистом виде и постмодернистское сосуществование противоположностей идут рука об руку: мы не голосуем, но ценим возможность проголосовать; не интересуемся политическими программами, но ценим то, что у нас существуют партии; не читаем ни газет, ни книг, но ценим свободу слова. Да и как бы могло быть иначе в эпоху коммуникаций, сверхвыбора и всеобщего потребления? Процесс персонализации работает ради легитимности демократии, и повсюду он является фактором оценки демократии и множественности решений. Независимо от степени его аполитичности,
192
homo psychologicus небезразличен к демократии; в глубине души он остается homo democraticus, он ее лучший гарант. Несомненно, легитимность больше не (вязана с идеологической подоплекой, но в этом ее ( ила; идеологическая легитимность, существовавшая it дисциплинарную эпоху, уступила место экзистенциалистскому и толерантному консенсусу; демократия стала второй натурой индивида, его окружением, (мо внешней средой. «Деполитизация», свидетелями которой мы являемся, шагает рядом с безмолвным, незаметным, неполитическим одобрением демократического пространства. Д. Белл обеспокоен судьбой режимов в Западной Европе, но что он видит? В Италии, несмотря на грандиозные террористические операции, парламентский режим сохраняется, хотя и в неустойчивом состоянии; победа социалистов во Франции не привела к классовым столкновениям, и с той поры ситуация развивается без заметных конфликтов и напряженности. Несмотря на экономический кризис, оставивший без работы десятки миллионов людей, Европу также не раздирают ни социальные распри, ни жестокие политические сражения. Можно ли это понять, не учитывая процесс персонализации, появление в результате спокойного и терпимого индивида, молчаливую, но эффективную легитимность, которой наделил каждого из нас демократический строй?
Остаются противоречия, связанные с проблемами равенства. Согласно Д. Беллу, экономический кризис, поразивший западные страны, отчасти объясняется гедонизмом, который вызвал постоянное увеличение заработной платы, но также требованием равенства, которое приводит к увеличению государственных расходов на социальные нужды, отнюдь не компенсируемых ростом производства. С окончания второй мировой войны государство, ставшее центральным конт-
7 Жиль Липовецки
193
рольным органом общества благодаря расширению его функций, все чаще вынуждено угождать общественности за счет частного сектора, удовлетворять требования, выдвигаемые под видом прав коллектива, а не индивидов. Постиндустриальное общество стало «общинным обществом».1 Мы переживаем «революцию требований», все категории общества отныне • предъявляют свои специфические права от имени групп, а не отдельных лиц: это «революция новообре-тенных прав» (с. 242), основанная на идеале равенства которая приводит к значительному увеличению государственных расходов на социальные нужды (здравоохранение, образование, социальную помощь, защиту окружающей среды и т. д.). Нужно сказать, что этот букет требований совпадает с постиндустриальной тенденцией к возрастающему влиянию сектора услуг; того сектора, где рост производительности наименее заметен: «Поглощение сферой услуг все большего числа рабочих рук неизбежно тормозит глобальное производство и его расширение; эта перекачка сопровождается диким ростом стоимости услуг, находящихся как в частных руках, так и в руках общества».2 Преобладание занятости в сфере услуг, постоянный рост их стоимости, расходы государства — этого доброго гения — на социальные нужды порождают структурную однобокость вследствие нарушения равновесия в производстве. Гедонизм наряду с равенством и «несоразмерными аппетитами» также способствует усилению «глубокого и продолжительного» кризиса: «Демократическое общество имеет обязательства, которые не может удовлетворить производительная способность общества» (с. 245).
1 К постиндустриальному обществу (Vers la societe post-industri-elle. Op. cit. P. 203 et 417—418).
2 Там же. С. 200.
194
He может быть и речи о том, чтобы даже бегло обсуждать в пределах настоящего очерка природу жономического кризиса капитализма и welfare state.1 11одчеркнем лишь парадокс, состоящий в том, что мысль, решительно направленная против марксизма, заимствовала у него в конечном счете одну из его характерных особенностей, так как капитализм снова анализируется сквозь призму объективных противоречий (даже если антиномия заключается в культуре, I уже не в способе производства) и по существу неизбежных законов, которые должны привести к тому, что США утратит свою роль всемирного гегемона и в конце века превратится в «этакого старого рантье» (с. 223). Несомненно, предпринято еще не все, однако меры, которые необходимо принять, чтобы, к примеру, вывести государство-благотворитель из финансового кризиса, в котором оно находится, настолько противоречат гедонистической культуре и принципу равенства, что нам позволительно «задать себе вопрос, не наступит ли когда-нибудь конец постиндустриальному обществу».2 Фактически, обнаружив нестыковку между равенством и экономикой, Д. Белл, указывая на противоречия капитализма, исключает мысль о гибкости демократических систем, их изобретательности и исторической жизнеспособности. То, что существует несогласованность между идеей равенства и эффективностью производства, является фактом, но этого недостаточно для того, чтобы эти принципы стали противоречивыми. Впрочем, а как именно следует понимать такие определения, как «противоречие» или «нестыковка между категориями»? Двусмысленность этих слов нигде не устраняется, эта схема относится скорее к структурному кризису системы, движущейся
1 Государство благоденствия — англ.
2 К постиндустриальному обществу. С. 201.
195
U
к своему неизбежному распаду, чем к серьезным трениям, которые все-таки можно устранить. Равенство против пользы? Самое замечательное то, что равенство — это неосязаемая категория, которую можно перевести на экономический язык цен и ставок заработной платы, однако изменяющаяся в зависимости от перемен в политике. Что касается других моментов, то Д. Белл признает: «Приоритет политики в том смысле, как мы его понимаем, — величина постоянная».1 Наличие равенства не противоречит эффективности производства, оно существует здесь или там, в соответствии со стечением обстоятельств или согласуясь с периодичностью и объемом требований, в зависимости от той или иной политики равенства. Только надо иметь в виду, что там, где развитие демократии тормозится, экономические трудности неизмеримо возрастают и приводят общество в лучше случае — к нищете, а в худшем — к самому обыкновенному банкротству. Равенство обусловливает не только сбои в работе, но также заставляет политическую и экономическую систему шевелиться, «рационализироваться», импровизировать; оно является фактором, нарушающим равновесие, но в то же время, как показывает исторический опыт, заставляющим изобретать. Новая социальная политика заставляет предполагать, что именно должно привести не к образованию «мини-государства», а к новому определению социальной солидарности. Трудности, возникающие перед «государством-благодетелем», в особенности во Франции, не предвещают окончания социальной политики перераспределения благ, но, возможно, конец жесткой или однородной стадии равенства в пользу «превращения системы в нечто похожее на режим социальной защиты рядовых категорий населения наряду с принятием мер, направ-
1 Там же. С. 363.
196
ленных на гарантии представителям наиболее обеспеченных кругов».1 Таким образом, чтобы не отказываться от культуры равенства, мы размышляем над ее недостатками.2 Исключение делается, когда речь идет о больших правах и риске: тогда принцип равенства вошел бы в персоыализованный, или «гибкий», период неразного распределения благ. П. Розанваллон прав, видя в сегодняшних проблемах «государства-благодетеля» кризис, превосходящий одни лишь финансовые затруднения, и ожидая на этом основании более глобального потрясения отношений между обществом и государством; зато нам труднее понять его, когда он сомневается в ценности равенства: «Если есть существенные сомнения относительно государства-благодетеля, то они заключаются в следующем: является ли равенство ценностью, у которой еще есть будущее?».3 По существу, сомнений в том, что равенство представляет собой ценность, не возникало. На повестке дня борьба с неравенством, несмотря на все трудности, впрочем не новые, которые возникают, когда нужно определить границу между справедливостью и несправедливостью. То что питает нынешние разногласия в welfare state, особенно, в США, это наличие вредных последствий бюрократической политики равенства, неэффективность механизмов распределения средств для уменьшения неравенства, это дискриминационный характер системы единых пособий, основанных на благотворительности и разнообразных дотациях. Налицо не ущемление равноправия, но его утверждение
1 Мене А. Послекризисный период начался [Mine A. L'apres-crise est commence. Gallimard, 1982. P. 60). С тем, чтобы не отрываться от культуры равенства, мы кропотливо изучаем ее недостатки (Там же.
С. 46—61).
2 Там же. С. 46—61.
3 Розанваллон П. Кризис государства всеобщего благоденствия (Rosanvallon P. La Crise de l'Etat-providence. Ed. du Seuil, 1981. P. 36).
197
с помощью более гибких средств при меньших издержках для коллектива: отсюда эти новые идеи, к которым относятся «негативный налог», «адресная помощь», «кредиты» на образование, медицинские услуги, приобретение жилья,' механизмы, задуманные для того, чтобы приспособить равноправие к условиям персонализированного общества, заботящегося об увеличении возможностей индивидуального выбора. Равноправие перестает быть уравниловкой и подлаживается к постмодернистской эпохе, для которой характерно колебание ассигнований в зависимости от реальных доходов, от разнообразия и персонализации способов их перераспределения, от сосуществования систем индивидуального страхования и социальной защиты в тот именно момент, когда требование свободы становится важнее требования равноправия. Критическое отношение к бесплатным услугам, разоблачение общественных монополий, призыв к дере-гламентации и приватизации сферы услуг, — все это восходит к постмодернистскому предпочтению свободы, наделяющей большей ответственностью отдельную личность и предприятия, в стремлении к большей мобильности, новаторству, разнообразию выбора. Кризис социал-демократии совпадает с постмодернистским движением против строгостей в отношении отдельных личностей и социальных институтов: чем меньше вертикальных связей между государством и обществом, чем меньше диктата, тем больше инициативы, разнообразия и ответственности; новые направления в социальной политике с более-менее дальним прицелом должны преследовать одну и ту же задачу — открывать перспективы, как это сделало массовое потребление. Налицо кризис «государства-благодетеля».
1 Лепаж А. Завтра — капитализм (Lepage H. Demain le capitalis-me. Laffont R. Coll. «Pluriel», 1978. P. 280—292).
198
Вызвавшие его причины — это распределение и приумножение социальной ответственности; усиление роли ассоциаций, кооперативов, местных коллективов; сокращение иерархической лестницы, отделяющей государство от общества, «увеличенная гибкость организаций, противопоставленная увеличенной гибкости индивидов,' адаптирование государства к постмодернистскому обществу, основанному на культе свободы личности, отношений близости и разнообразии мнений. Перед государством открывается возможность войти в цикл персонализации, действовать заодно с мобильным и открытым обществом, устраняя бюро* кратические строгости, политическую отчужденность, даже доброжелательную, по примеру социал-демократии.
1 Розанваллон П. С. 136.
ГЛАВА V ЮМОРИСТИЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО
Давно замечено, какое впечатление оказывает на обывателя драматизация фактов с помощью средств массовой информации, идет ли речь об атмосфере ожидания кризиса, неуверенности в собственной безопасности как у наших горожан, так и у жителей других городов планеты, или же о скандалах, катастрофах, душераздирающих интервью. При всей их внешней объективности информационные сообщения направлены на то, чтобы вызвать эмоции, создать некое подобие события, сенсационное клише, suspense.1 Гораздо реже обращают внимание на совершенно необычное явление противоположного порядка, однако встречающееся на каждом шагу. Налицо юмористическое отношение к происходящему. Все чаще в публикациях, мультфильмах, в лозунгах на демонстрациях прослеживается тяга к забавному. Комиксы стали буквально всеобщим увлечением. Редакция одной газеты в Сан-Франциско обратила внимание на резкое уменьшение числа ее читателей. Произошло это после того, как было решено прекратить публикацию серии юмористических рисунков Шульца Peanuts.2 Даже солидные издания подвержены веяниям времени. Стоит лишь прочитать заголовки или подзаголовки в еже-
1 Состояние напряженного ожидания — англ.
2 Земляные орехи — англ.
200
дневных газетах, еженедельниках и даже в научных и философских журналах. Академический стиль сменятся стилем более энергичным, создаваемым с помощью шутливых намеков, игры слов. Искусство давно иключило юмор в свой арсенал. Действительно, трудно остаться безучастным под веселым напором произ-иедений Дюшана, антиискусства или сюрреалистов, театра абсурда, поп-искусства и т. д. Разумеется, это относится не только к сугубо комическому или массовому искусству. Явление это неизбежно коснется всех наших обозначений
Если Вам нужна помощь с академической работой (курсовая, контрольная, диплом, реферат и т.д.),
обратитесь к нашим специалистам. Более 90000 специалистов готовы Вам помочь.
Бесплатные корректировки и доработки. Бесплатная оценка стоимости работы.
Нужна помощь в написании работы?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus.
Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.