Этология и социобиология

эволюционно древних моделей (см. Дольник, 1994, 1996): 1) хищник—жертва (салки, прятки); 2) брачные партнеры (игра в свадьбу, медосмотр); 3) родители—дети (дочки—матери).

Этологи, начиная с К. Лоренца, отмечают, что у живых существ афилиация и изоляция, кооперация и конкуренция, "любовь" и "вражда" переплетаются в ежедневном общении как в трагедиях Шекспира. Неагонистические (лояльные) и агонистические отношения нередко предполагают друг друга, поскольку (1) дружба часто предполагает наличие общего врага, перед лицом которого сплачиваются группы зеленых мартышек или недружественные в мирное время страны (СССР и США в период Второй мировой войны); (2) даже в рамках отношений между одними и теми же партнерами агонистические и лояльные формы поведения могут представлять собой разные этапы реализации одной и той же поведенческой реакции. Сурки приветствуют друг друга при встрече, что трактуется как афилиативная реакция, но долгое приветствие может перейти в драку с последующим убеганием одного из партнеров. Все эти факты позволяют говорить о том, что агонистические и неагонистические взаимодействия – разные края одного спектра форм социального поведения. Социальные технологии в человеческом обществе, нацеленные на преодоление или смягчение агонистических форм поведения в пользу лояльных форм – афилиации и кооперации, должны учитывать рассмотренный факт сложного переплетенияя, взаимопроникновения дружественных и агонистических форм поведения.

Биополитика тесно связана с этологией и другими областями биологии, ведающими поведением живых организмов. Поведение включает в себя врожденные и приобретенные компоненты (среди которых значительный интерес представляет поведение, зависящее от импринтинга). Особое биополитическое значение имеет изучение социального поведения как многообразия поведенческих взаимодействий между особями, относящимися к локальной внутрипопуляционной группировке. Социальное поведение обычно сопровождается коммуникацией -- обменом информацией между индивидами (клетками, многоклеточными организмами) и (или) группами по различным каналам (контактные и дстантные, физические и химические). Социальное поведение можно подразделить на 1) агонистическое, включающее формы поведения, связанные с конфликтами между живыми организмами: агрессию, изоляцию, подчинение; 2) неагонистическое (лояльное, "дружественное"): афилиацию, кооперацию, а также социальное облегчение и имитацию. Социальные технологии по преодолению агонистических форм поведения у человека в пользу лояльных форм, должны учитывать факт сложного переплетенияя дружественных и агонистических форм социального поведения.

5.8. Кратко осоциобиологии

Говоря о кооперации и особенно о "дилемме заключенного", мы фактически вторглись в "вотчину" социобиологии с характерными для нее концепциями родственного и реципрокного альтруизма. Понятие "социобиология", затронутое во вводном разделе (1.2.1.), будет охарактеризовано более конкретно в этом и последующих подразделах книги. Социобиология определяется как систематическое изучение биологического базиса социального поведения у животных и человека и, по словам одного из ее основателей Э.Уилсона, представляет собой гибридную дисциплину, включающую в себя знания из области этологии, экологии и генетики с целью выяснения общих принципов, отражающих биологические свойства целых социальных систем.

Социобиология как предмет во многом основана на сравнении разных социальных видов живого. Она исходит из современного варианта дарвинизма (синтетической теории эволюции (см.)), но объясняет и такие процессы, которые с трудом могут быть согласованы с дарвинизмом в его классическом понимании, .например, явления самопожертвования особей (альтруизма), на базе представлений о родственном отборе, совокупной приспособленности и др., о которых мы подробнее поговорим ниже. Многие биополитики одновременно являются социобиологами, применяя социобиологию. к организации человеческого социума. Так, Г. Шуберт ведет речь о "социобиологии человека", считая ее пригодной для объяснения ряда политических явлений и процессов, таких как "твердолобость" (консерватизм, привязанность к групповым интересам) политических деятелей, непотизм (кумовство) и даже политические и военные конфликты.

Отметим, что с исторической точки зрения биополитика предвосхитила развитие социобиологии. Если биополитика ведет отсчет с 1964 г. (первая статья Л. Колдуэлла с таким заглавием), то первые работы Э.О.Уилсона по социобиологии появились в конце 60-х годов, за ними последовала знаменитая книга "Социобиология: новый синтез" (Wilson, 1975). Хотя работы по биополитике появились на несколько лет раньше первых публикаций по социобиологии, социобиология успела оказать такое сильное влияние на биополитику и связи между этими двумя дисциплинами были столь тесными, что многие биополитические исследования могут рассматриваться одновременно как исследования по социобиологии.

Социобиология - систематическое изучение биологического базиса социального поведения у животных и человека на базе знания из области этологии, экологии и генетики с целью выяснения общих принципов, отражающих биологические свойства целых социальных систем. Родственный альтруизм - самопожертвование особи ради близкого родича, если оно способствует сохранению в популяции генов, общих для него и для этого родича, т.е. повышению совокупной приспособленности альтруиста. Взаимный альтруизм – самопожертвование ради другого индивида независимо от степени родства, если только последний готов к аналогичной жертве. Эволюционно-стабильная стратегия определяется как такая стратегия (поведения, репродукции и др.), которая не может быть преодолена никакой другой стратегией, если только она принята большинством индивидов в популяции.

5.12. Биосоциальные системы

Биосоциальные системы - объединения особей, в той или иной мере характеризующееся афилиацией и кооперацией между ними. Биосоциальные системы состоят из индивидов одного вида (гомотипичные), или нескольких видов (генеротипичные) Гетеротипичные (многовидовые) биосоциальные системы обозначаются также как ассоциации. Примерами гомотипичных биосоциальных систем, которые мы в основном и будем рассматривать в этом разделе (но не в разделе 7, подразделе 7.1.!) могут служить бактериальная колония, семья муравьев, стая рыб, школа китов, прайд львов, группа мартышек; как особую эволюционно-продвинутую форму биосоциальных систем рассматривают и человеческое государство. Как уже было отмечено, важное свойство любых биосоциальных систем – взаимное тяготение их членов (т.е. афилиация). Не меньшее значение имеет и кооперация. Кооперация в рамках биосоциальной системы включает, например, коллективный уход за детенышами (примером может служить забота о чужом потомстве – аллопарентальное поведение – у рыб и птиц). Биосоциальные системы предоставляют индивидам, входящим в их состав, защиту6 от неблагоприятных факторов среды, включая потенциальных агрессоров, хищников, паразитов и др. Так, маневренные стаи рыб способны сбить с толку хищника. На базе биосоциальных систем формируются так называемые оборонительные группировки. Например, у мускусных быков при нападении хищника молодняк получает места в центре стада, занимающего "круговую оборону". Биосоциальные системы также усиливают (амплифицируют) и синхронизируют сигналы отдельных особей, которые сами по себе слишком слабы, чтобы вызвать тот или иной эффект. Пример, относящийся к человеку, дан в строчках В.В. Маяковского (поэма "Владимир Ильич Ленин"):

6 Защита от внешних воздействий характерна и для микробных биосоциальных систем: "Микробные колонии характеризуются функциональной специализацией слагающих их клеток и предоставляют этим клеткам ряд преимуществ "социального образа жизни", таких как повышенная устойчивость к антибактериальным агентам, более эффективное использование питательных субстратов, особенно в пространственно ограниченных экологических нишах" (Олескин и др., 2000, P. 309).

Единица!
Кому она нужна?!
Голос единицы тоньше писка.
Кто ее услышит?--
Разве жена!
И то
если не на базаре,
а близко.

Многие характеристики биосоциальных систем распространимы на внутриорганизменные тканикак своего рода "клеточные коллективы", особенно в тех случаях, когда клетки имеют значительную свободу перемещения в тканях животного организма (примеры: амебоциты губок и кишечнополостных; иммуноциты высших организмов) или в процессе эмбрионального развития (нервные клетки). П.Корнинг рассматривает с биосоциальных (и более узко: биополитических) позиций даже отдельную клетку, если в клетке имеются внутренние биосоциальные взаимоотношения с автономными органеллами (митохондриями, пластидами), потомками микроорганизмов - эндосимбионтов.

Биосоциальные системы характеризуются, при всей специфике каждой из них, рядом общих закономерностей. Биосоциальные системы могут быть охарактеризованы и сопоставлены между собой по множеству различных параметров (размер, продолжительность существования, стадия "социального возраста" и др.). Однако, с биополитической точки зрения особенно значимыми представляются следующие характеристики:

иерархическая структура, "отношения взаимной соподчиненности" в терминологии Ю.М.Плюснина (1990); координация (см.) поведения особей — основа существования и регуляции жизнедеятельности в рамках биосоциальных систем; контактная и дистантная коммуникация (см. выше); дискретность: наличие четких фаз индивидуального и коллективного поведения и развития (включая развитие всей биосоциальных систем - что в применении к Homo sapiens описывается как "история человеческого общества"); тенденция к формированию качественного многообразия форм (дифференциация: морфологическая, физиологическая, поведенческая). На уровне индивида это возрастная дифференциация (например, метаморфоз у насекомых); на уровне всей биосоциальной системы речь идет о дифференциации функциональных групп особей, каст, семей, гнезд, и др.; другие биополитически значимые свойства биосоциальных систем (ролевые конвенции, биосо­циальное пространство), которые также обсуждаются в последующих подразделах.

Далеко не все живые организмы формируют развитые биосоциальные системы с иерархической организацией, внутренней структурой и другими характеристиками. В многообразии живых организмов имеется сложная гамма переходов от 1) одиночного (солитарного) образа жизни через 2) субсоциальный образ жизни с временными объединениями организмов при миграции, совместном принятии пищи, агрегациями (группировки, создаваемые под влиянием химических сигнальных факторов) и 3) пресоциальныйобраз жизни (совместная жизнь, связанная с сексуальными контактами) до 4) эусоциального образа жизни с перманентным структурированными биосоциальными системами. Последние бывают столь внутренне консолидированы, что напоминают целостные живые организмы ("супраиндивидуация") по ряду важных характеристик. Так как все особи в группе согласованы по уровню активности (cм. также следующий подраздел о "координации"), в ряде случаев можно говорить о стадиях сна или бодрствования всей системы (скажем, муравейника), об ее эмоциональном статусе. Сказанное в значительной мере приложимо, как указывал К. Лоренц, и к поведению человеческих толп, которые при наличии сильных эмоциональных стимулов целиком переходят в состояние возбуждения (гнева, страха, ликования и др.).

Колонии кишечнополостных (сифонофоры), мшанок, социальных насекомых обозначаются в литературе некоторыми авторами как "сверхорганизмы", что однако вызывает возражения в силу качественной несводимости объединения многоклеточных существ к струкуре организма, построенного из клеток и тканей (см. например, Захаров, 1991). "Биополити­ческий аналог" таких процессов надорганизменной интеграции связан с волновавшим уже умы мудрецов Древности вопросом: Что есть человеческий социум – сообщество из многих индивидов или единый "сверхорганизм" (тогда человеческие индивиды – лишь "клетки" той или ной специaлизированной "ткани" в "органах" этого "суперсущества")?.

Традиционные кастовые системы тяготеют к варианту эусоциальности и тоже многократно сравнивались на протяжении истории с целостными организмами (где, например, отдельные группы, классы, касты – лишь органы целого), а демократические системы в некоторых случаях сопоставимы даже с крайне рыхлым в социальном плане, почти солитарным образом жизни ("мой дом – моя крепость"). Тоталитарные системы ХХ века тяготели к лозунгу "государство как единый организм" (что подчеркивалось в самом термине "тоталитарное государство" – stato totalitare, введенном Муссолини).

Понятие "биосоциальная система" тесно связано с одной из центральных проблем биополитических исследований - вопросом об эволюционно-биологических корнях человеческой государственности и социальности в целом., рассмотренным в главе 3. Не меньшее значение имеют общие свойства биосоциальных систем и в приложении к некоторым важным граням современных политических систем и их элементов - человеческих индивидов как субъектов политических процессов.

Биосоциальные системы - объединения особей (в типичном случае - одного вида), в той или иной мере характеризующееся афилиацией и кооперацией между ними. Способность формировать биосоциальные системы (биосоциальность) - весьма эволюционно-консервативное свойство живого. Существенным свойством биосоциальных систем является заимное согласование поведения ее особей (социальная координация), которая осуществляется разными путями: 1) посредством подражания большинства индивидов лидерам; 2) путем локального контакта; 3) путем делокализованной передачи управляющей информации от особи к особи по эстафете; 4) за счет заполняющих биосоциальную систему диффузных стимуляторов (химических соединений, физических полей). К типичным свойствам большинства биосоциальных систем следует отнести также иерархию доминирования (с доминантом на вершине), хотя возможны и почти горизонтальные, уравнивающие социальные ранги, взаимоотношения. Иерархия может иметь сложный, нетранзитивный, расщепленный характер. Вся совокупность взаимодействий между особями в биосоциальной системе может быть представлена как многомерное "биосоциальное пространство", в котором обитает индивид, опутанный сетью "конвенций" - норм поведения в данной биосоциальной системе.

5.16. Подходы к интерпретации политических проблем на базе этологии и социобиологии

В предшествующем тексте фактически уже шла речь о приложении этологии и социобиологии к решению проблем политологии (например, проблемы власти). Данный раздел посвящен избранным конкретным аспектам политики, которые могут быть интерпретированы с биополитических позиций. Учитывая многоуровневость человека, в каждом случае биополитический подход должен дополняться подходами социальных и гуманитарных дисциплин.

5.16.1. Политическое лидерство и харизма. Политическое лидерство - важный конкретный случай лидерства вообще. Политический лидер способен изменять ход событий и политических процессов за счёт мобилизации людей в направлении совместной деятельности для реализации определённых целей. Политическое лидерство представляет собой комплексное, во многом социокультурное, явление, изучаемое средствами политологии, политической социологии и ряда других социальных наук. Успех политического лидера зависит от его личных качеств, сложившейся политической ситуации, поведения подчиненных ему людей, средств осуществления власти и др.

Несмотря на социокультурную детерминацию, некоторые важные грани политического лидерства допускают биополитическую интерпретацию на базе его сопоставления со сходными явлениями в биосоциальных системах. Рассмотрим явление харизматического лидерства. Термин "харизма"(греч. charisma - благодать, дар божий) введен немецким социологом М.Вебером. Он означает особый тип лидерства, опирающийся не на традицию (это было бы традиционное лидерство) и не на закон, конституцию и др. (легитимное лидерство в классификации Вебера), а исключительно на особый дар лидера, способного очаровывать и влечь за собой массы людей. Харизма создает эмоциональный стимул к добровольному подчинению людей под контролем лидера, которому приписываются экстраординарные (магические, сверхъестественные, героические) качества личности. Харизма очевидным образом зависит от социокультурных факторов и во многих случаях имеет немаловажную духовную компоненту. Лишь некоторые из типов харизматического лидерства включают существенную биосоциальную составляющую. И в этой мере можно сравнивать харизму лидера в человеческом обществе с аттрибутами вожака группы обезьян или иной биосоциальной системы. Известно, что харизматический лидер, если его власть не опирается на аппарат насилия, должен постоянно подкреплять свою харизму, демонстрировать свои экстраординарные способности. Этот факт допускает биополитическую интерпретацию – сходным образом статус доминанта в биосоциальной системе животных зависит от постоянной передачи ритуализированных сигналов доминирования подчиненным особям. Стремление "простых граждан" повиноваться "сильной личности" уподобляется, в рамках этой интерпретации, поведению подчиненных животных в биосоциальной