А.В. Луначарский - первый нарком просвещения

А. В. ЛУHАЧАРCКИЙ ПЕРВЫЙ HАРКОМ ПРОCВЕЩЕHИЯ

День назначения Совета Народных Комиссаров 27 октября 1917 года не мог не запомниться первым советским наркомам, тем более такой впечатлительной, эмоциональной натуре, как Анатолий Васильевич Луначарский. В 1918 году был опубликован его яркий, взволнованный очерк "Смольный в великую ночь". "Весь Смольный ярко освещен. Возбужденные толпы народа снуют по всем его коридорам... Вспоминаешь, как какую-то особенную музыку, как какой-то особенный психологический запах, эту тогдашнюю взрывчатую атмосферу. Это были часы, в которые все казалось гигантским и в которые все висело на волоске, часы и каждая минута которых приносили с собой огромные известия... Кто пережил это, тот никогда этого не забудет, для того Смольный останется центром его жизни". В такой атмосфере в одной из комнат Смольного, "где стулья были забросаны пальто и шапками и где все теснились вокруг плохо освещенного стола... выбирали руководителей обновлен­ной России".

Особенно запомнился Владимир Ильич, "веселый, не покладая рук работающий", который "с изумительным равно­весием душевным всматривался в исполинские задачи и брался за них руками так, как берется опытный лоцман за рулевое колесо океанского гиганта-парохода". В ответ на сомнения Луначарского, боявшегося, по его словам, слишком большого несоответствия между гигантскими задачами и людьми, выбираемыми народны­ми комиссарами, Владимир Ильич говорил: "Нужны ответствен­ные люди на все посты; если не пригодятся сумеем переме­нить". В числе "ответственных людей" был и А. В. Луначарский нарком по просвещению. Ему, единственному из первого состава Советского правительства, довелось проработать на этом посту 12 лет. Этот феномен имеет целый ряд объяснений. А. В. Луначарский родился в Полтаве, воспитывался в семье прогрессивно настроенной интеллигенции. Семнадцатилетним гимнзистом вступил в революционное движение. Это закрыло ему дорогу к высшему образованию в России.

В 11,95 году он при­ехал в Цюрих, где интенсивно звнялся в университете вопросами философии, истории, сойиологии. Зйакомство с Г. В. Плехановым, видпыми деятелями соцналистического движения Евpопы расши­рило диапазон его марксистского образования. В 1896 году вернул­ся в Россию, работал в социал-демократических оpганизациях Москвы, Калуги, Вологды, причем в последних двух городах, как ехал в Цюрих, где интенсивно занялся в университете вопросами философии, истории, социологии. Знакомство с Г. В. Плехановым, видными деятелями социалистического движения Европы расширило диапазон его марксистского образования. В 1895 гоѕ вернул­ся в Россию, работал в соцнал-демократических организацнях Москвы, Калуги, Вологды, причем в последних двух городах, как и в Тотьме, А. В. Луначарский был в качестве ссыльного. Несколь­ко раз пришлось ему сидеть в царской тюрьме, в том числе четыре месяца в Таганской в одиночном заключении. В 1903 году А. В. Луначарский стал больщевиком. В коице 190ѕ года В. И. Ленин вызвал его за границу для работы в боль­шевистских газетах "Вперед" и "Пролетарий".

Партийная кличка Воинов была не случайной Анатолий Васильевич проявил себя в эти годы как непримиримый борец, блестяший полемист, пропа­гандист идей большевизма. По поручению В. И. Ленина он высту­пал как участник революций 1905-1907 годов с докладом о воору­женном восстании на 111 съезде партии. ѕоды реакции на время отделили А. В. Луначарского от боль­шевиков он стал участником группы "Вперед", увлекся идеа­листическими идеями в философии, "богостроительством". Однако надежда В. И. Ленина на его возврашение оправдалась уже в 1918 году, когда А. В. Луначарский занял интернационалистиче­ские позиции в вопросах войны и мира. Вернувшись после фев­ральской революции из эмиграции, он вощел в группу "межрайон­цев" и вновь был принят на съезде в ряды РСДРП(б). По пору­чению ЦК А. В. Луначарский вел активную агитационно-пропа­гандистскую работе в Петрограде: заведующий литературным отделом "Правды", лектор ПК, заместитель городского головы от большевистской фракции. На всех этих постах он блестяще пропагандировал программу и тактику большевиков, звал к свер­жению буржуазного Временного правительства.

Этому была посвящена и его яркая речь в городской думе вечером 24 октября. А через сутки, вечером 25 октября, Луначарский был избран в со­став президиума 11 Всероссийского съезда Советов на котором от имени большевистской фракций огласил написанное В. И. Лени­ным воззвание "Рабочим. солдатам и крестьянам!". В ночь на 27 октября А. В. Луначарского избирают в состав Совета Народных Комиссаров в качестве народного комиссара по просвещению. На этом посту он работает до своего назначения в 1929 году председателем Ученого комитета при ЦИК СССР Совета Народных Комиссаров в качестве народного комиссара по просвещению. На этом посту он работает до своего назначеиия в 1929 году председателем Ученого комитета при ЦИК СССР до 1923 года). А. В. Луначарский был членом ВЦИК и ЦИК СССР всех созывов. В последние, как и в предыдущие, годы жизни он вел большую научную и популяризаторскую работу. Библиографический указатель его опубликоваиных трудов 1975 год) насчитывает свыше 3 тысяч названий, в том числе Собрание сочинений в восьми томах.

Эти труды охватывают широ­чайший круг проблем истории, литературы и литературоведения, истории искусства и критики, этики и эстетики. Анатолий Василье­вич автор пьес и рассказов, стихотворений и мемуаров, солид­ных научных книг, рецензий и фельетонов. Тяжелая болезиь сердца и глаз омрачила последние годы жиз­ни А. В. Луначарского. Назначенныи в 1923 году первым совет­ским полпредом в Испании, он умер 25 декабря на пути к месту новой работы в Ментоне Франция, где ему воздвигнут памятник. 2 января 1935 года прах А. В. Луначарского был захоронен в Кремлевской стене.

"Умирающие на посту в нашей партии не умирают целиком, в самой лучшей своей части, в той. в которой при жизни им было дороже всего,они остаются бессмертиыми". Эти слова А. В. Лу­начарского подтверждаются примером его жизии и деятельности. Сначала несколько фактических данных. А. В. Луначарский входил в четверку членов Совнаркома, которые отличались от остальных по возрасту и стажу революционной работы. Ровесни­ками были В. И. Ленин и И. И. Скворцов-Степанов, на 5 лет моложе и тоже ровесниками были А. В. Луначарский и И. А. Тео­дорович. Их возраст возpаст зрелости среди молодых, тридца­тилетних, наркомов. Только В. И. Лепин, А. В. Луначарский и И. А. Теодорович имели партийный стаж с 1895 года. Жизненный и партийиый опыт, естественно, не могли не сказываться в работе. И все-таки главным представляется иное. Миоголетний соратник А. В. Луначарского по Наркомпросу П. И. Лебедев-Полянский вспоминал в 1926 году, что еще в первые дни февральской революции в разговоре с ним Анатолий Василье­вич "строил планы": с победой рабочего класса Ленин будет премьер-министром, Троцкий министром иностранных дел, я министром народного просвещения. В этом полушутливом прогно­зе все оказалось верным.

И это не случайно. В отношении себя А. В. Луначарский с самого начала стези профессионального революционера сознательно сделал выбор его всегда интересовали проблемы культуры, искусства, образования. В начале 90-х годов А. В. Луначарский приступил к активной литературно-публицистической деятельности, появились его перВ начале 90-х годов А. В. Луначарский приступил к активной литературно-публицистической деятельности, появились его пер­вые крупные работы по эстетике, философии. Преподавательская работав цартииных школах и кружках на Капри, в Белонье, Париже, где он читал курсы всеобщей истории искусства, истории русской литературы, сопровождалась особым интересом к пробле­мам народного образования. В Швейцарии Луначарский посещал школы и народные дома, изучал специальную литературу.

Постепенно в результате огромной целенаправленной работы по самообразованию, знакомству с культурными центрами Европы, пристальному вниманию ко всем сторонам современной культурной жизни до Октября в русских и инострапных газетах и журналах Луначарский опубликовал сотни статей и рецензий на темы литературы, театра, искусства, просвещепия) рождался органический сплав поистине эициклопе­дических знаний Анатолия Васильевича в области культуры, при­чем знаний, осмысленных. по его словам, "под углом зрения рево­люции и ее великих задач". Глубокие раздумья над судьбами культуры и грядушей рево­люции привели Луначарского к осознанию культурной миссии пар­тии, передовой партийной интеллигенции.

В ноябре 1907 года в письме к Горькому, как известно также размышлявшему над этой "просто и крепко", по словам Горького, сформулировал принци­пиально важный тезис: "Мы единственный мост, соединяющий культуру с народными массами".

Прошло десять лет, победила февральская революция, принесшая народу власть, хотя и неполную, и А. В. Луначарский получил возможность работать на ииве народного просвещения. Избран­иый от большевистской фракции заместителем петроградского городского головы, он одновременно стал председателем культур­но-просветительной секции думы. В секции, а также в районных думах в это время работала значительная группа большевиков: Н. К. Крупская, П. И. Лебедев-Полянский, Л. Р. Менжинская, В. М. Познер, H. И. Калинин, Е. Л. Книпович и другие. Просвети­тельная деятельность широко велась среди рабочих, военных, интеллигеиции.

15-19 октября была созвана 1-я конференция пролетарских культурно-просветительных обществ, избравшая А. В. Луначарского почетным председателем Центральиого коми­тета оргаиизации, которая позднее стала называться Пролеткуль­том. Выступления Луначарского в печати, на заседаниях в думе, на митингах создавали ему большой авторитет и в рабочих крутах, и среди творчесиой интеллигенции. Показателен такои факт: незадолго до Октябрьских дяей известный актер О. М. Юрьев попро­сил Анатолия Васильеяича изложить культуриую программу боль­шевиков в кругу театральных деятелей. С альтернативой предлодолго до Октябрьских дней известный актер О. М. Орьев попро­сил Анатолия Васильевича изложить культурную программу боль­шевиков в кругу театральных деятелей.

С альтернативой предло­жили выступить известному кадету В. Д. Набокову, который, однако, уклонился от доклада, признав широту планов оппонеита­большевика. Бесспорно, А. В. Луначарский сознательно и целеустремленно готовился к реализации культурной программы большевиков. И еще одним доказательством этого может служить его работа "Культуриые задачи рабочего класса", выпущенная в 1917 году, незадолго до Октября. В ней концентрат взглядов А. В. Луна­чарского на культуру и вместе с тем политическая программа. И сегодня, 70 лет спустя, поражает глубина и зрелость его мыслей о культуре обшечеловеческой и классовой, отношении пролета­рната к культуриому наследию, о роли интеллигенции, о соцна­листической культуре.

Пророчески звучат слова: "В области искус­ства пролетарнат тоже обретет своих Марксов, рядом со своими Бебелями". И как будто сегодняшним бурным спорам отвечает А. В. Луначарский утвеpждением, что интернационализация куль­туры отнюдь не предполагает уничтожения национальных моти­вов в общечеловеческой симфонии, а лишь их более богатую и свободную гармонизацию. В. И. Ленин знал и высоко ценил именно эту, главную особен­ность, определяющую своеобразие личности Анатолия Василье­вича, и его ценность как партийного руководителя.

Поэтому назна­чение Луначарского наркомом по просвещению было одновремен­но и закономерным, и перспективиым актом. Нарком не только хорошо знал дело, но и умел широко мыслить и мечтать о культуре и человеке будущего. Вот как представлял он себе подлинно обра­зованного, интеллигентного человека в "правильном" соцналисти­ческом обшестве: "Такой человек слышит весь концерт, который играют вокруг него, все звуки для него доступны, все они сливают­ся в одну гармонию, которую мы называем культурой. И в то же самое время сам он играет на одном очередном инструменте, играет хорошо и делает свой ценный вклад в общее богатство, а это общее богатство все в целом отражается в его сознании, в его сердце".

Так Луначарский рисовал идеал в 1918 году, выступая на открытии курсов инструкторов по внешкольному образованию. Умел мечтать, выработал программу, долго готовился к вопло­щению замыслов, но, конечно, не мог, как и остальные члены молона открытии курсов ииструкторов по внешкольному образоваиию. Умел мечтать, выработал программу, долго готовился к вопло­щениюзамыслов, но, конечно, ие мог, как и остальиые члены молодого Советского правительства, предвидеть тех огромных трудно­стей, с которыми им пришлось столкнуться уже в самом начале деятельности Совнаркома. 27 октября состоялись первые два утром и днем заседа­ния Совнаркома.

Среди трех его решений, наряду с постановле­нием правительства о созыве Учредительного собраиия в назначен­ный срок и проектом Положения о рабочем контроле, был Декрет о печати, определивший позиции Советскои власти в отношении буржуазной печати. А первым документом наркома А. В. Луна­чарского стало воззвание к гражданам России "О народном просвешении", опубликованное 29 октября. В нем провозглашались общие направления просветительной деятельности: "добиться в кратчайшии срок всеобщей грамотности", организация "еди­ной для всех граждан абсолютно светской школы", поддержка всяческих форм культурио-просветительного движеиия рабочих и крестьян. Объявляя о том, что общее руководство просвещеиием поручается виовь организуемой Государствениой комиссии по народному просвешению, председателем которой является нарком по просвешеиию, воззвание подчеркивало искреннее желание со­трудничать не только с широкой обществениостью, но и с создаиным после февраля Государственным комитетом по народному об­разованию и с аппаратом бывшего министерства народного про­свещения.

Обнародовав программу действий, нарком сразу же приступил к формированию Государствениой комиссии по народному просве­щению. Уже 9 ноября ее состав и функции были утверждены декре­том ВЦИК и СНК.

В комиссии было 15 отделов, в том числе по вве­дению всеобщей грамотности, министерских учебных заведений, дошкольного воспитания и внешкольного образования, научный, искусств и другие. Ядро в комиссии составили большевики, рабо­тавшие до Октября в области просвещения,Н. К. Крупская, П. И. Лебедев-Полянский, Л. Р. Менжинская, В. М. Боич-Бруевич, Д. И. Лещенко, Д. А. Лазуркина, В. М. Позиер и другие. Позднее комиссия трансформировалась в руководящий орган Наркомпро­са его коллегию. Оценивая в 1923 году работу Наркомпроса и наркома, его заместитель А. Н. Покровскии отметил стабильный состав коллегии, которая "всегда была одной из -самых дружный коллегий", и объяснил это "личным характером" Луначарско­го, его умением "без сбоев" вести дело, постоянно воодушевлять коллег своим энтузиазмом. Другой заместитель наркома Н. К. Крупская нашла для обозначения роли Луначарского в Наркомпросе, в том числе сpеди опытнейших партийцев, еще более коллег своим энтузиазмом. Другой заместитель наркома Н. К. Крупская нашла для обозначения роли Луначарского в Наркомпросе, в том числе среди опытнейших партийцев, еще более важное определение. В труднейших условиях после Октября, гово­рила она, в Наркомпросе можно было работать только при усло­вии, что "есть человек, который знает, куда надо идти". Уже в де­кабре 1917 года был в основном сформирован аппарат Наркомпро­са.

Таким образом, формирование советского государственного органа по народному просвещению прошло быстро и организо­ванно. Трудности, с которыми встретился нарком А. В. Луначарский, были немалые. Одни объяснялись новизной задач, отсутствием опыта у самого Совнаркома и его звеньев наркоматов, сопро­тивлеиием свергиутых классов, недостатком средств,они были общими и предсказуемыми.

Но вот то неприятие социалистической революции и Советской власти, которым ответила интеллигенция, еще недавно восторженно рукоплескавшая свержению самодер­жавия и называвшая себя демократической, было во многом неожиданным и грозило провалом многих культурных планов. Забастовки учителей, отказ актеров бывших императорских теат­ров играть перед новым зрителем, саботаж чииовников мииистер­ства просвещения это только штрихи общей напряженной кар­тины. Доходило и до личных инцедентов.

В этих условиях А. В Луначаpский важнейшей задачей считал установление контактов с творческой интеллигенцией всеми до­ступными путями. Доклады, личные беседы, интеpвью, выступле­ния в печати, приемы деятелей в итоге сотни, тысячи людей слушали страстное, убеждающее слово Луначарского и медленно, но неуклонно "прозревало Крупнейшим оратором революции", "лучщим оратором в миpе называли Луначарского такие разные, но опытные деятели, как М. Н. Покровский и А. А. Богдаиов. Перед любой аудиторией, будто тысячная толпа на митинге или десяток низших служащих бывшего министерства просвещения, Анатолий Васильевич говорил с одинаковой эрудицией и убедительностью. Убеждали вера и искренностью Луначарского.

Токи понимания и симпатии передавались взаимно слушающим и оратору. Так было, например, 17 декабря 1917 года, когда Луначарский выступал на четырех собраниях, а перед этим с наркомом продовольствия А. Г. Рихтером более двух часов приветствовал колонны рабочих и солдат у могил жертв февральской революции на Марсовом поле напомним, что выразительные надписи на могилах героев при­надлежат перу Луначарского).

Какая громадная нагрузка! Но на­завтра в письме жене Анатолии Васильевич пишет: "Вчерашний день принадлежал к числу счастливейших". В переходе к сотрудничеству с Советской властью таких луших представителей интеллигенции, как А. А. Блок, А. Р. Кони, Ф. И. Шаляпин, С. А. Венгеров, А. Н. Бенуа, В. М. Бехтерев, А. И. Южин,. Очень велика личная заслуга таких лучших представителей интеллигенции каг А. А. Влок, А. Р. Кони, Ф. И. Шаляпин, С. А. Венгеров, А. Н. Бенуа, В. М. Бехтерев, А. И. Южин, Юрьев, и другие.

Велика личная заслуга А. В. Луначарского. Благодаря его позиции Российская Академия наук в лице ее непременного секретаря академика С. Д. Ольден­бурга, уже в январе 1918 года заявила о своем готовности сотруд­ничать с Наркомпросом. Можио утверждать, что Луначарский лучше других коммунистов-руководителе воспринял и реализовал на практике мудрые советы В.И. Ленина о бережном отношении к специалистам, к интеллигенции вообще. Вернемся к непосредственному участию Луначарского в работе Совнаркома.

Подготовка законопроектов и внесение их на утверж­дение правительства составляли одну из важных сторон работы наркомов. Руководимая Луначарским Госкомиссия по просвеще­нию с ноября 1917 года по июнь 1918 года подготовила свыше 30 декретов, постановлений и циркуляров, которые сформировали новую систему организации народного просвещения, ликвидиро­вали отсталые, антидемократические институты, развивали ини­цнативу масс.

Школа и учитель, печать и издательское дело, внешкольное образование и охрана культурных ценностей вот первоочередные задачи закоиодателеи зимы и весны 1915 года. Важнейшие законодательные акты скреплены подписями В. И. Ленина и А. В. Луначарского: о роспуске Государственного 1 комитета по народному образованию 20 ноября о передаче дела воспитания и образования из духовного ведомства в ведение Наркомпроса 11 декабря), о прибавках жалованья учителям 2 января 1918 года), об охране предметов старины и искусства, принадлежащих польскому народу 12 января), и другие. Некоторые декреты принимались непосредственно по докладам Луначар­ского на Совнаркоме например, об учителях) и во ВЦИКе.

Не раз по поручению В. И. Ленина он готовил и проекты постановления по вопросам вне компетенции наркома по просвещению. Например, 15 ноября 1917 года Луначарскому было поручено к утру сле­дующего дня написать проект статьи-декларации с обоснованием необходимости издаиия декрета о революционных судах и ликви­дации всех старых учебных учреждений. Взаимопонимание между Владимиром Ильичем и Анатолием Васильевичем, безусловно, очень помогало работе наркома. Оно установилось с первых дией работы Совнаркома.

А. В. Луначар­ский оставил в своих воспоминаниях свидетельства доверительных бесед в первые дии и месяцы, в ходе которых Владимир Ильич говорил о первоочередных задачах культурного всеобразования страны, давал советы, например, о выпуске книг, доступных широ­ким массам. о необходимости соблюдать осторожность при рефор­ме высшей школы и в то же время о широком доступе в нее пространы, давал советы, например, о выпуске книг, доступных широ­ким массам, о необходимости соблюдать осторожность при рефор­ме высшей школы и в то же время о широком доступе в нее про­летарскои молодежи. Владимиром Ильичем были рекомендова­ны наркому его ближайшие помощиики М. Н. Покровский и Н. К. Крупская, некоторые другие работники Наркомпроса. Случались иногда в их отношениях драматические эпизоды.

Получив искаженную ииформацию о якобы огромных разрушениях в Кремле в ходе революционных боев, А. В. Луначарскии 2 нояб­ря 1917 года подал в отставку, о чем поспешила сообщить меньше­вистская газета "Новая жизнь". В тот же день В. И. Ленин бесе­довал с Луначарским, доказывая ему, что подобные слухи не могут оправдать столь серьезный политическии акт. "Весьма серьезная "обработка" со стороны великого вождя", по признанию Луначар­ского, не только убедила наркома, взявшего заявление об отставке назад, но придала ему новые силы.

3 ноября А. В. Луначарский написал взволнованное и яркое обращениеко всем гражданам России "Берегите народное достояние". Хочется привести несколько фраз из этого документа они много говорят о самои личности наркома, его искренности. эмо­циональности, вере в добро и людей. "Непередаваемо страшно быть комиссаром просвещения в дни свирепой, беспощадной, уничтожающей войны и стихийного разрушения...

Нельзя оставаться на посту, где ты бессилен. Поэтому я подал в отставку. Но мои товарищи, народные комиссары, счита­ют отставку недопустимой. Я остаюсь на посте Но я умоляю вас, товарищи, поддержите меня, помогите мне. Храните для себя и потомства красы нашей земли. Будьте стpажами народного достояния".

К этим доверительным словам, идущим от сердца к сердцу человека, а не к абстрактным "народным массам, прислу­шивались многие и становились союзниками молодой власти. 7 иоября Анатолий Васильевич выступил в "Известиях" со статьей "В трудныи час", где признал свою ошибку и главное, сделал вы­вод, которому затем следовал во всей своей дальнейшей работе. "Каковы бы ни были наши разногласия ѕ мы не смеем дезоргани­зовывать тот центральный государствениый аппарат, количест­венио и так слабый, которым вынуждеи пока пользоваться трудо­вой народ в своей первой самостоятельной борьбе".

Тема "Ленин и Луначарский", документально подтвержденная обширными матерналами 80-го тома "Литературного наследства", тем не меиее ждет своего исследователя. Но и сейчас очевидно, что их связывала не только дружная совместная работа в Совнаркоме.

Иначе как объяснить известные признаиия Владимира Ильича: "Этот человек не только знает все и не только талантлив этот человек любое партийное поручение выполнит, и выполнит превос­ходно", "На редкость богато одаренная натура... Я его, знаете ли, тем не менее ждет своего исследователя. Но и сейчас очевидно, что их связывала ие только дружная совместная работа в Совнаркоме. Иначе как объяснить известные признания Владимира Ильича: "Этот человек не только знает все и не только талантлив этот человеклюбое партийное поручеиие выполнит, и выполнит превос­ходно", "На редкость богато одаренная натура... Я его, знаете ли, люблю, отличный товарищ!" Не нужно доказывать, что А. В. Луначарский с огромным ува­жением относился к вождю партии и революции, высоко ценил его советы, его вкусы, искренне любил его как человека. И многому, думается, учился у Владимира Ильича.

В стиле руководства Луначарского Наркомпросом ощутимы черты сходства с руковод­ством Ленина Совнаркомом. Многие наркомы отмечали обстановку непринужденности, даже порой веселости в Совнаркоме, что прекрасно сочеталось с де­ловитостью и четкой организацией дела.

"В Совнаркоме царило какое-то сгущенное настроение,вспоминал Луначарский,ка­залось, что самое вреыя сделалось более плотным, так много фак­тов, мыслей и решений вмещалось в каждую данную минуту". Если организационная сторона не всегда удавалась Луначарскому­наркому, в чем он самокритично признавался, то умение создать атмосферу дружной, целенаправленной работы отличало его всегда. Знакомство с протоколами Государственной комиссии по просвещению, на заседаниях которой помимо ее членов часто при­сутствовали приглашенные специалисты в той или ииой области культуры, убедительно показывает талант А. В. Луначарского как политического руководителя. Умение выслушать доводы всех сто­рон, порои крайне противоречивые, и сделать обобшение, скон­цеитрировать внимание на главной задаче, широкий подход к лю­бой проблеме, чувство нового все это проявлялось в работе наркома, напоминая леиинский стиль руководства.

Даже в том, что заседания комиссии проходили иитересно, живо и весело, чувствовалась перекличка с буднями Совнаркома. Приведем пример постановки А. В. Луначарским важных про­блем. На заседании комиссии 13 декабря 1917 года он выступил по вопросу о реформе школы и предложил разработать "широѕи план реформы" на осиове такои методики: 1 ) составить критиче­скую картину дела в России и Западнои Европе, 2) нарисовать идеальиую картину школьного дела, 3) разработать планы-мини­мумы его реорганизации, 4) организовать образцовые учебные заведеиия.

Такой подход, сочетающий учет мирового педагогиче­ского наследия с современным опытом и реальными возггожностя­ми страны, был чрезвычайно плодотвореи. Не следует забывать, что область работы Наркомпроса в те годы была крайне широкой не только собствеино наѕдное ми страны, был чрезвычайно плодотворен. Не следует забывать, что область работы Наркомпроса в те годы была крайне широкой не только собственно народное просвещение, но все отрасли культуры: театр, живопись. архитек­тура, кино, печать, радио, библиотеки, музеи, архивы, охрана памятпиков старины, народное творчество, клубы и другие центры культурной самодеятельности. Суметь объединить и направить все многообразные формы работы, имея при этом дело с миллио­нами людей, от безграмотных крестьян до академиков, было весьма непросто.

Наркому вместе с соратниками по партии удалось с пер­вых шагов организации нового, советского аппарата власти выработать принципы культурной политики. И во многом эти прин­ципы рождались непосредственно в Наркомпросе звене ленин­ского Совета Народиых Комиссаров.

Многие считали, да и по сей день считают Анатолия Василье­вича чрезвычайно мягким и даже уступчивым в принципиальных вопросах человеиом. Это неправда. Мягкость и гибкость действи­тельно были ему свойственны, но вытекали они не