Нелегитимные политические технологии и методы борьбы с ними

такое мероприятие как референдум. В истории демократического развития общества референдумы применялись не часто и во многих случаях давали неудовлетворительные результаты¹. Референдум также уязвим

для критики, как и любая другая форма прямого правления народа.

Как и при социологических опросах, во время проведения референдума путем искусно составленных вопросов и их казуистических формулировок нетрудно ввести массы в заблуждение. Вследствие того абсолютного характера, который носят результаты референдума, может возникнуть соблазн использования этих результатов людьми, находящимися у власти, в своих личных корыстных целях. Очевидно, нечто похожее подразумевала Ж.Санд, когда называла плебисцит покушением на свободу народа, если ему не противостоит компетенция масс. И действительно, в истории часто господство бонапартизма возникало именно на основе референдума. История выборов показывает, насколько легко можно фальсифицировать их итоги. Однако и при нормальном ходе событий результат референдума часто не внушает доверия, поскольку в нем нет той убедительности, которая присуща дискуссии. Опыт свидетельствует также о том, что референдум чаще всего не способен существенно повлиять на действия исполнительной власти.

В современную эпоху главным орудием воздействия на массы стало телевидение. Как заявил в 1972 году директор французского ведомства по радио и телевидению, «...в умелых руках телевидение превращается в невиданное ранее оружие. Тот, кто владеет им, может направлять общественное мнение в любую нужную сторону. Это касается прежде всего голосования на выборах, к которому избиратель приходит уже в загипнотизированном состоянии»¹.

Существует много способов целенаправленного воздействия на рядового обывателя с целью формирования нужного общественного мнения по какому-либо вопросу. Очень важен такой прием, как «подготовка повестки дня», или иначе, распределение приоритетов. В зависимости от того, как СМИ изо дня в день планируют подачу социально-политических новостей, какой акцент делается на той или иной теме, у аудитории формируется определенное представление об относительной важности этой темы. Для «идеологического усыпления», например, из телепрограмм преднамеренно исключаются передачи, которые могут обострить у зрителей ощущение социального неравенства, вызвать протест против существующего порядка. Для этого специально подбирается время передач. Информационные программы, например, умышленно транслируются в те часы, когда большинство людей, возвратившись с работы, ужинает, т.е. пребывает в состоянии определенной эмоциональной расслабленности².

Важные новости социально-экономического характера (забастовки, демонстрации) обычно оказываются на втором плане. Много внимания уделяется отвлекающим сенсациям – катастрофам, ограблениям и т.д. В периоды, когда, напротив, необходимо добиться эффекта смятения умов, паники, чтобы вызвать естественное желание укрепить структуры существующей власти, возвратить старый крепкий порядок, - в такие эпохи программы строятся в прямо противоположном духе: на первое место выдвигаются последствия забастовок, угрозы беспорядков от демонстраций, митингов и т.п.

2.9. Борьба с внеправовыми политическими технологиями

Пределы манипулирования общественным мне­нием определяются, прежде всего, уже сложившимся массовым сознанием, стереотипами и взглядами людей. Для того чтобы быть эффективным, манипулирование должно опираться на менталитет и бытующие представления населения. Хотя под воздействием пропаганды эти представления постепенно мо­гут измениться.

Существенными препятствиями для манипулирования явля­ется собственный опыт людей, а также не контролируемые влас­тью системы коммуникаций: семья, родственники, знакомые и друзья, интеракционные группы, складывающиеся в процессе производственной и иной деятельности и т.д. Однако политичес­кое манипулирование, особенно при монополии его инициато­ров на СМИ, экономическую и политическую власть, способно обходить эти барьеры, поскольку верификационные возможнос­ти индивидуального и группового опыта применительно к поли­тике ограничены и допускают различные интерпретации.

Так, например, провал экономической политики правитель­ства можно объяснять по-разному: его некомпетентностью или коррумпированностью, тяжелым наследием прошлого режима, неизбежностью трудностей в период реформирования, происка­ми оппозиции или враждебных государств и т.п. Наиболее слабы у населения защитные механизмы против манипулирования в области новой проблематики, по отношению к которой у него еще не сложилось мнение.

Нелегитимное манипулирование фактически единственным механизмом народного волеизъявления иллюстрирует игнорирование политической элитой потребности гражданина в отправлении юридически закрепленного за ним права власти. Эту нереализованную потребность гражданин, чаще всего негативно, компенсирует в сфере экономического и культурного воспроизводства: в сокрытии налогов, воровстве, коррупции, социальной и служебной агрессии, неподчинении решениям властных органов, внедрении псевдорыночных, незаконных механизмов в управлении имуществом и т.д.

Особое значение, полагает автор данного исследования, в этой связи приобретает вопрос о своевременной переориентации субъектов политической власти с преимущественного использования неэффективных и нелегитимных технологий политики на рыночные, маркетинговые. То есть технологии, предполагающие производство и обмен товаров политического рынка на основе потребностей клиента, что, как иллюстрирует политическая практика, не только более прогрессивно, но и более эффективно для развития ресурса власти.

Свободный рынок – это альтернатива функционировавшему в России политическому рынку в духе советской командной экономики, где «продавец» безнаказанно игнорировал потребности потребителя, не умея и не желая их правильно сформировать.

Нельзя отрицать, утверждает далее автор, что политический рынок в России эволюционирует. Налицо изменение моделей политической рекламы и внедрение технологий «паблик рилейшнз» на всех уровнях власти. Однако не следует приостанавливать поиск более эффективных моделей управленческого воздействия. Маркетизация власти как процесс внедрения маркетинговых технологий и норм цивилизованного рынка в политику неизменно будет связана со снижением уровня социальной фрустрации, повышением эффективности социального управленческого воздействия, значительной экономией ресурсов субъектов политики и повышением качества политического обмена¹.

Заключение

Итак, мы рассмотрели нелегитимные политические технологии и методы борьбы с ними.

Из всего вышеизложенного можно сделать следующие выводы.

Методы политических манипуляций постоянно совершенствуются, её роль в современном российском обществе стала огромной. Действие политических манипуляций реализуется не столько в том, что люди голосуют за нужного кандидата, сколько в том, что население вообще воспринимает выборный институт как единственно легитимную и эффективную форму выражения народной воли, признаёт правила игры, установленные правящим режимом, даже если не признаёт легитимность самого режима. Человек, идущий на выборы и искренне надеющийся в их ходе повлиять на жизнь государства, — уже жертва манипуляции, за кого бы он ни ставил свою галочку в бюллетене.

Разумеется, в той или иной форме манипуляция сознанием существовала и существует практически в любой форме общественного устройства любой эпохи.

Исследование механизмов и масштабов политических манипуляций позволяет сказать со всей определённостью: манипулирование в его сегодняшней форме свело действительное участие народа в своей судьбе практически на нет, превратив проявления «воли народа» не более чем в декоративные (неэффективные) выступления.

Средства ПМ неизбежно будут совершенствоваться и развиваться с увеличивающимся ускорением. С одной стороны, это необходимо сегодняшнему российскому политическому режиму как условие его относительно стабильного существования, с другой — это диктуется бурным научно-техническим прогрессом, когда возникают новые формы контроля за личностью и её сознанием.

Список используемой литературы:

1. Амелин В. Социология политики. М., 1992. – С. 220.

2. Богомолова Л. Подводные камни рейтингов // Петербургский избиратель. – 1999. - № 5, 13.

3. Гитлер А. Моя борьба. М., 1998. – С. 380.

4. Ельцин Б. Президентский марафон. М., 2001. – С. 428.

5. Кара-Мурза С. Г. Манипуляция сознанием. М., 2007. – С. 863.

6. Кассирер Э. Техника современных политических мифов // Вестник МГУ, сер. 7. – 1990. - № 2.

7. Левада Ю. «Человек политический»: сцена и роли переходного периода // Президентские выборы 1996 года и общественное мнение. М., 1996. – С. 26.

8. Лернер М. Развитие цивилизации в Америке. М., 1992. – С. 671.

9. Лисовский С., Евстафьев В. Избирательные технологии: история, теория, практика. М., 2000. – С. 320.

10. Нежданов (Альчиков) Д.В. Политический маркетинг в России: вчера, сегодня, завтра. – Екатеринбург, 2002. – С. 283.

11. Попов Э. Российская политическая элита на рубеже 20-21 вв. Конструирование социального порядка с помощью коммуникативных технологий. Владивосток, 2001. – С. 517.

12. Пугачев В. П., Соловьев А. И. Введение в политологию. Учебник для студентов высш. учеб. заведений. М., 1996, с. 477.

13. Рогачев С.В. Российский электорат: проблемы выбора и участия. М., 2004. – С. 520.

14. Российская историческая политология / Под ред. С. Кислицына. Р.-на-Д., 1998, с. 690.

15. Сегела Ж. Национальные особенности охоты за голосами. М., 1999. – С. 264.

16. Сергеева Е.Я. Российский электорат: проблема выбора и участия. М., 1996. – С. 270.

17. Соколова Р.И. Технология власти. – М., 2006. – С. 329.

18. Фаер С. Приёмы стратегии и тактики предвыборной борьбы. М., 2001. С. 136.

19. Фромм Э. Бегство от свободы. Минск, 2004. – С. 399.

20. Цуладзе А. Политические манипуляции, или покорение толпы. М., 2005. – С. 144.

21. Шерковин Ю.А. Психологические проблемы массовых информационных процессов. М.,1986. – С. 630.

22. Шестопал Е.Б. Образ власти в России: желания и реальность (Политико-психогический анализ) // Политические исследования. – 1995. - № 4. – С. 37.

1 Крамник В.В. Социально-политический механизм политической власти. М., 2006. С. 41.

1 Цуладзе А. Политические манипуляции, или покорение толпы. – М., 2005. – С. 28.

1 Фаер С. Приёмы стратегии и тактики предвыборной борьбы. – М., 2001. – С. 110.

1 Соколова Р.И. Технология власти. – М., 2006. – С. 219.

1 Соколова Р.И. Технология власти. – М., 2006. – С. 97.

1 Соколова Р.И. Технология власти. – М., 2006. – С. 95.

1 Соколова Р.И. Технология власти. – М., 2006. – С. 93.

1 Сегела Ж. Национальные особенности охоты за голосами. – М., 1999. – С. 129.

1 Соколова Р.И. Технология власти. – М., 2006. – С. 101.

1 Сегела Ж. Национальные особенности охоты за голосами. М., 1999. – С. 135.

1 Сегела Ж. Национальные особенности охоты за голосами. – М., 1999. – С. 137.

1 Соколова Р.И. Технология власти. – М., 2006. – С. 110.

1 Сегела Ж. Национальные особенности охоты за голосами. М., 1999. – С. 140.

1 Сегела Ж. Национальные особенности охоты за голосами. М., 1999. – С. 145.

1 Соколова Р.И. Технология власти. – М., 2006. – С. 116.

1 Сегела Ж. Национальные особенности охоты за голосами. М., 1999. – С. 147.

2 Соколова Р.И. Технология власти. – М., 2006. – С. 118.

1 Нежданов (Альчиков) Д.В. Политический маркетинг в России: вчера, сегодня, завтра. – Екатеринбург, 2002. – С. 162.