Президент Российской Федерации в системе разделения властей по Конституции РФ 1993 года
Российскую Федерацию по форме правления обычно относят к числу полупрезидентских республик. В самом деле, для организации и функционирования институтов российской государственности подобно другим полупрезидентским республикам характерно наличие сильной президентской власти, сопрягающейся с менее выраженным, чем в президентских республиках, разделением властей. Глава государства, по существу, де-факто возглавляет исполнительную власть, хотя формально и находится вне ее и не уполномочен Конституцией на ее осуществление. Для принятия ряда решений, в частности в процессе формирования Правительства, необходимо согласие главы государства и главы Правительства.
В действительности, однако, российская модель, по мнению многих ученых, в частности, судьи Конституционного Суда РФ Б.С. Эбзеева, «больше тяготеет к президентской республике, причем отсутствие политической культуры и давние традиции авторитаризма, сопрягающиеся с глубоким расслоением общества и отсутствием в нем так называемого среднего класса, не гарантируют общество от тотальной трансформации отечественной государственности [25]. Поэтому не случайно в обществе активно обсуждается проблема обновления действующей Конституции Российской Федерации, особенно в части, касающейся полномочий главы государства и его взаимоотношений с законодательной властью, усиления роли и значения парламента в политической системе общества, закрепления его контрольных полномочий.
В этой связи теоретическое осмысление института Президента в свете его взаимоотношений с законодательной властью, актуальная задача современной конституционно-правовой науки, имеющая также важное практическое значение. От успешного ее решения во многом зависит повышение действенности государственной власти, стабильности политических институтов, гарантированности прав и свобод человека и гражданина.
В заключении, хотелось бы остановиться на еще одном важном моменте. Речь идет о том, чтобы гарантировать общество от его превращения в заложника собственного неадекватного выбора, ибо личность главы государства в России неизбежно накладывает отпечаток на характер его конституционных полномочий и формирующийся в стране политический режим.
В этой связи, уместно, на наш взгляд, процитировать суждение известного русского ученого П.А. Сорокина о природе организации власти в президентской республике (на примере Соединенных штатов Северной Америки). В частности, автор, утверждая, что «объем власти президента здесь (в смысле президентской республике) так велик, что ему мог бы позавидовать любой конституционный монарх» [26], тем не менее, аргументировано формулирует те факторы, которые, по его мнению, полностью исключают возможность скатывания к диктатуре, относя к таковым:
- такое устройство американской республики, которое «направлено на то, чтобы не дать какой-либо одной власти усилиться чрезмерно», и которая предполагает независимость всех властей друг от друга и «в случае нарушения свободы одною властью остальные две всегда имеют возможность пресечь это нарушение и защитить нарушаемую свободу»;
- высокое политическое воспитание американских граждан;
- «высокое чувство ответственности перед страной, присущее президентам этой республики» [27].
Казалось бы, последний названный фактор имеет явно субъективный, отвлеченный от реальной жизни, характер. Но, очевидно, дело здесь не в том, что в силу каких то необъяснимых обстоятельств президентами США становились исключительно высокоморальные, ответственные люди, а в том, что весь ход истории США, политический фон и высокий уровень политической активности ее народа вкупе с реально осуществленным и формально закрепленным принципом разделения властей, создали тот надлежащий механизм, который постоянно корректирует поведение того или иного политического лидера, включая и президента страны. В этой связи хотелось бы отметить, что в современных условиях развития российской государственности, которая с большим трудом пытается избавиться от значительного наследия авторитаризма, два последних фактора, сформулированные еще в начале ХХ века П.А. Сорокиным, имеют огромное значение. В этой связи необходимо отметить, что ход истории уже неоднократно доказывал, что формально-юридическое закрепление демократических институтов, прав и свобод человека и т.п. не является стопроцентной гарантией от авторитаризма. В частности, это произошло и в рамках «самой демократичной» Конституции СССР 1936 года, режимов Франко и Муссолини в Испании и Италии.
На опасности, казалось бы, одной из самых совершенных форм правления в свое время обращал внимание и Ш.Л. Монтескье, по мнению которого: «чрезмерная власть, внезапно представленная в республике гражданину, образует монархию и даже больше, чем монархию» [28]. В основу этого утверждения положены весьма глубокие выводы, открывающие сущность одного из возможных подводных камней республиканской формы правления, и прежде всего, ее президентской разновидности: «в монархии законы охраняют государственное устройство или приспосабливаются к нему, так что тут принцип правления сдерживает государя; в республике же гражданин, завладевший чрезвычайной властью, имеет гораздо больше возможностей злоупотреблять ею, так как тут он не встречает никакого противодействия со стороны законов, не предусмотревших этого обстоятельства [29]. Представляется, что именно данный сценарий имел место в последние годы нахождения у власти Президента Ельцина, когда фактически бесконтрольное поведение Президента привело к росту коррупции в высших эшелонах власти, расхищению собственности в рамках приватизации, фактической узурпации власти узким кругом лиц, приближенных к президенту. Это стало возможным благодаря тому, что внешне стройная система функционирования государственной власти по Конституции 1993 года, которая могла бы быть адекватной для государств с длительными демократическими традициями, оказалась недостаточно эффективной в условиях посттоталитарной России и не смогла выдвинуть серьезных аргументов против тех возможных процессов, которые могут иметь место и в государствах с республиканской формой правления, о которых предупреждал Монтескье. В связи с этим, думается, что преодоление гражданской индифферентности, формирование механизма постоянного общественного контроля над всеми органами публичной власти – одно из объективных условий утверждения народовластия на деле и возращения государству его истинных целей.
Таким образом, проведенное исследование позволяет сделать следующие выводы: действительно принцип разделения властей, воплощенный в Конституции 1993 г., имеет свою, так называемую, «российскую» специфику. И это связано с рядом объективных обстоятельств, среди которых основными, на наш взгляд, являются: 1) сложности так называемого переходного периода, которые как в политической, так и в экономической среде требовали значительной концентрации власти в одних руках; 2) зачаточный характер большинства демократических институтов вкупе с разбалансированным и неустойчивым характером политической системы; 3) наличие значительного влияния прежней идеологии на политическую природу и обстоятельства формирования института Президента; 4) отсутствие реального опыта организации государственной власти на основе принципа разделения властей, и, соответственно, наличие сложностей в определении места Президента в системе ветвей власти.
Тем не менее, как показывает практика, Россия медленно, но неуклонно движется по пути построения демократического правового государства с характерным для него верховенством права и разделением властей. И вместе с этими процессами происходит становление и конституционное развитие института Президента Российской Федерации с присущими этому развитию проблемами и противоречиями.
Дмитриева Лариса Ивановна, советник Комитета по энергетике, транспорту и связи Государственной Думы Федерального Собрания РФ, г. Москва
Список литературы
[1] Проблемы теории государства и права / Под ред. М.Н. Марченко – М., МГУ, 1999. С. 205.
[2] См.: Шелдон Г. Политическая философия Томаса Джеферсона. – М., 1996. С. 37-42.
[3] Локк Дж. Два трактата о правлении. Соч. в 3-х т., Т. 3 – М., 1998. С. 347.
[4] Там же. – С.339.
[5] Там же. – С. 341.
[6] Теория государства и права / Под ред. Хропанюка В.И. – М., 1999. С. 289.
[7] Указ. соч. – С. 289.
[8] Монтескье Ш.Л. Избранные произведения. – М., 1955. С. 298.
[9] Монтескье Ш.Л. Указ. Соч. – С. 298.
[10] Н.И. Лазаревский писал: «По существу своему принципы конституционного строя могут быть сведены к следующим трем основным началам: 1) разделение властей; 2) народное представительство и 3) права гражданской свободы» (см.: Лазаревский Н.И. Лекции по русскому государственному праву. Т. 1. – СПб., 1910. С.4.).
[11] См.: Кокошкин Ф.Ф. Русское государственное право в связи с основными началами общего государственного права. – М., 1908.
[12] Гессен В.М. О правовом государстве. Теория государства и права. Хрестоматия. / Под ред. Хропанюка В.И. – М., 1999. С. 272.
[13] Гессен В.М. Указ. Соч. – С. 277.
[14] Коркунов Н.М. Совместность властвования. Теория государства и права. Хрестоматия / Под ред. Хропанюка В.И. – М., 1999. С. 289-290.
[15] Коркунов Н.М. Указ. соч., С. 295.
[16] См.: Кузнецов И.Н. Законодательная и исполнительная деятельность высших органов власти. – М., 1965. С. 29.
[17] См.: Лазарев Б. «Разделение властей» и опыт Советского государства // Коммунист. – 1988. № 16.
[18] Напр.: Окуньков Л.А. Президент Российской Федерации. Конституция и политическая практика. – М., 1996. С. 5; Радченко В.И. Президент РФ в системе разделения властей. Дисс. канд. юрид. наук. – Саратов, 1995. С. 8.
[19] См.: Баглай М.В. Конституционное право Российской Федерации. М., 1998. С. 131, 132; Комментарий к Конституции Российской Федерации. / Отв. Ред. Л.А. Окуньков. – М., 1996. С. 354, 355; Проблемы теории государства и права. М., 1999. С. 238.
[20] Напр.: Чиркин В.Е. Конституционное право: Россия и зарубежный опыт. – М., 1998. С. 374; Козлова Е.Н., Кутафин О.Е. Конституционное право России. – М., 199. С.342; Конституция Российской Федерации: Научно-практический комментарий. / Под. Ред. Акад. Б.Н. Топорнина. С. 470.
[21] Напр.: Боер В.М., Городинец Ф.М., Григонис Э.П. и др. Правовое государство: реальность, мечты, будущее. / Под общ. ред. В.П. Сальникова. – СПб., 1999. С. 164-165; Кайнов В.И. Институт президентства: конституционно-правовой статус. Дисс. доктора юрид. наук. – СПб., 1999. С. 57; Конституция Российской Федерации: Проблемный комментарий. / Отв. Ред. В.А. Четвернин. – М., 1997. С. 88.
[22] См.: Энтин Л.М. Разделение властей: опыт современных государств. – М., 1995. С. 168; Кичалюк О.Н. Акты Президента Российской Федерации (конституционно-правовой аспект). Дисс. ... канд. юрид. наук. – Саратов. 1999. С. 98.
[23] См.: Котенков А.А. Конституционно-правовые основы, практика и проблемы повышения эффективности взаимодействия Президента РФ с Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации в законотворческой сфере. дисс. канд. юрид. наук. – М., 1998. С. 19.
[24] Радченко В.И. Президент в Конституционном строе Российской Федерации. М. 2000. С. 56.
[25] См.: В предисловие к монографии Радченко В.И. Президент в конституционном строе Российской Федерации. – Саратов, 2000. С. 6.
[26]См.: Сорокин П.А. Формы государства. В хрестоматии Теория государства и права / Под ред Хропанюка В.Н. – М., 1998. С. 246.
[27] Сорокин П.А. Указ. соч. – С. 251.
[28] См.: Монтескье Ш.Л. О духе законов. Кн. II. – М.: Мысль. 1999. С.22.
[29] Там же. – С.151.