Киевская митрополия до присоединения Малороссии к Москве. Общий обзор состояния православия в Литве
Преобразование Петром Могилой киевской школы.
Получив широкое западное образование, Могила был недоволен прежним образованием православных братских школ с его греческим характером и одним средним курсом обучения. Еще будучи печерским архимандритом, он захотел открыть у себя в монастыре новую школу, латинскую и с высшим курсом, по образцу иезуитских коллегий, и для этого собрал около себя несколько ученых наставников, отчасти из молодых людей, получивших на его счет образование на западе, каким был Иннокентий Гизелъ, родом из польской Пруссии, в Киеве принявший православие и монашество, отчасти - из ученых разных братств, какими были Сильвестр Коссов, Исаия Трофимович Козловский и другие; но православные киевляне и сам митрополит Исаия с епископами и духовенством стали уговаривать его не делать этим подрыва прежней братской школе, после чего в 1632 году он соединил новооткрытую печерскую школу с братской и принялся преобразовывать последнюю по своей мысли в высшее заведение с принятым на западе латинским курсом. Он обстроил ее новыми зданиями, обогатил лаврскими вотчинами, собирал на нее пожертвования, а сделавшись митрополитом, переименовал ее в коллегию. По примеру иезуитских коллегий, она стала разделяться на школы или классы: фару, инфиму, грамматику, синтаксиму, пиитику, риторику, философию и богословие. Начальственными лицами в ней были ректор (первый - Исаия Трофимович), префект (первый - Сильвестр Коссов) и суперинтендант, имевший помощниками сениоров, цензоров и визитаторов из учеников. В высших классах введены были богословские диспуты на латинском языке. Науки преподавались по схоластическому методу; в философии господствовал Аристотель, в богословии - Фома Аквинат. Из языков славянский стоял на втором плане, греческий преподавался слабо, зато латинский получил полное господство, употреблялся и на лекциях, и в оккупациях учеников, и на диспутах, и в обыкновенном разговоре; кто проговаривался по-русски, того записывали в саlсulus (лист в деревянном футляре); беда, если саlсulus оставался у виноватого на ночь, - в нем писалось тогда: реrnосtаvit арud dоminum NN, и бедный dоminus на другой день подвергался наказанию. На первых порах в Киеве очень неприветливо встретили новую науку. В 1631 году, когда Могилинская школа только лишь открылась в Печерском монастыре, между священниками и киевскими обывателями пошли ходить тревожные слухи, что она уклонилась в латинство; народ взволновался, грозил разорить ее, а латинщиками начинить днепровских осетров. В школе так были напуганы этим волнением, что все стали исповедоваться, готовясь к смерти. Около 1634 года киевская коллегия подверглась опасности с другой стороны, со стороны латино-униатской, встревоженной ее успехами. Латино-униатская партия с митрополитом Рутским во главе пустила против нее клевету, обвинив ее учителей в протестантских ересях и в социнианстве. Поверив этой клевете, сам король в 1634 году писал митрополиту Петру Могиле, чтобы он упразднил как киевскую, так и другую, винницкую школы с состоящими при них типографиями. По этому поводу Сильвестр Коссов в 1635 году издал "Ектезис," или отчет ο киевских и винницких школах, в котором вполне опроверг клевету латино-униатской партии и доказал строгое православное направление новых школ. Коллегия отстояла свою самостоятельность и науку, и после этого быстро стала развиваться и наполняться учениками. Βтечение каких-нибудь 10-15 лет она успела сделаться сильным образовательным центром не только для Малороссии, но и для всей России.
Ученые труды Петра Могилы и его коллегии.
Своими учеными трудами на пользу церкви коллегия скоро затмила все прежние братские школы. Сам Петр Могила написал (1644 г.) книгу "Λιύος, или Камень на сокрушение лжи бывшего ректора Кассиана Саковича, который в своем сочинении "Έπανόρϋωσις, або перспектива заблуждений... дезунитской церкви" обвинял православных в протестанстве, порче обрядов и невежестве духовенства; Лифос поэтому представляет полную апологетику православной западно-русской церкви против нападений латинян и униатов и отчасти ее литургику с объяснением обрядов, постов, праздников и проч.
Незадолго до этого в Европе распространилось на латинском языке Восточное Исповедание православной веры, ложно приписанное патриарху Кириллу Лукарису; оно было проникнуто кальвинистскими идеями и сделалось причиной многих нареканий на православие. По поручению митрополита, киево-николаевский игумен Исаия Трофимович для устранения этих нареканий написал новое "Православное Исповедание веры." Собор 1640 года, созванный Могилой в Киеве, рассмотрел это сочинение, важное тогда для всей восточной церкви, и отправил на восток для нового рассмотрения. Рассмотрение это состоялось на соборе представителей Греческой и Русской церкви, собравшемся в 1641-1642 гг. в Яссах. Β 1643 году последовало утверждение "Исповедания" восточными патриархами, но печатание книги и даже возвращение ее в Киев по разным обстоятельствам замедлилось, а между тем появились новые нарекания на православных, будто они три года рассматривают свое исповедание и ничего с ним поделать не могут. Вследствие этого Петр Могила в 1645 году поспешил издать Православное Исповедание на польском и русском языках в сокращенном виде, под названием "Собрание короткой науки ο артикулах веры (Малый Катехизис)." Полное Православное Исповедание было издано чрез 20 лет, и то только на греческом языке (в Амстердаме в 1662 г.), а на славянском появилось уже в 1696 году. Кроме защиты веры, митрополит занимался исправлением церковных книг, в чем ему помогали ученые члены братства. Одним из важнейших его изданий по этой части было издание (1646 г.) Евхологиона, или Большого Требника; в нем собраны были все чины православной церкви по греческим и славянским требникам, дополнены новыми чинами на те случаи, на которые в Русской церкви их не было, заимствованными из католических требников или составленными вновь самим Могилой, кроме того, снабжены подробными объяснениями литургического, догматического и канонического содержания. Митрополит приготовлял еще исправленное издание полной Библии и перевода житий Симеона Метафраста, но из-за смерти не исполнил этого замысла. Он скончался под новый 1647 год. Из сотрудников его особенную известность, после Исаии Трофимовича, получил Сильвестр Коссов, бывший преемником Могилы по митрополии. Кроме Ектезиса, или Апологии школам, он написал книгу "О седьми тайнах" (1637 г.) и издал в сокращенном виде Печерский Патерик (1635 г.) с примечаниями (на польском языке).
После смерти Петра Могилы для коллегии настали несчастные времена. Пожертвования на нее дворянства и казаков прекратились по случаю восстания Хмельницкого. Лаврские вотчины, выпрошенные для нее Могилой, были отобраны опять в лавру. Ученики высших классов, увлеченные патриотическим движением, уходили под знамена Богдана, так что в этих классах учение на время совсем прекратилось. При всем том дело Могилы оказалось прочным и не погибло от невзгод. Киевская коллегия, получившая от его имени название Могилянской, неуклонно продолжала развиваться в указанном им направлении. Вскоре она снова стала привлекать к себе учеников целыми сотнями, несмотря на то, что постоянно терпела разные несчастия и крайнюю нищету до самого 1685 года, когда Киевская митрополия присоединилась к Московскому патриаршеству.
Самыми видными представителями киевской богословской учености после Могилы были, следовавшие один за другим, два ректора коллегии: Лазаръ Баранович (1650-1655 гг.) и Иоанникий Голятовский (до 1663 r.). В 1663 г. собором Малороссийской церкви они были выбраны на публичное состязание с латинами, по поводу разных нареканий на Русскую церковь от иезуитов, и блистательно оправдали свое избрание, как люди, владевшие оружием схоластики нисколько не хуже иезуитов. Памятником полемики Барановича служит книга "Новая мера старой веры" - ο главенстве папы и исхождении Святого Духа. Но особенно знаменит был Баранович, как проповедник. Он оставил после себя два собрания слоев : "Меч Духовный" и "Трубы Словес." Кроме русских сочинений, он писал еще на польском языке стихи, до которых киевские ученые были большие охотники, и жития святых. Голятовский считался еще лучшим проповедником, чем Баранович. Собрание его проповедей названо "Ключ Разумения" - к нему автор присовокупил замечательную для характеристики киевского проповедничества "Науку ο сложении сказаний." Как материал для проповедничества, Голятовский, по примеру иезуитов, издал два сказания ο чудесах Богородицы: "Небо новое с новыми звездами" и "Скарбницу потребную всему свету." Полемические его сочинения считались у иезуитов самыми опасными. Памятником его состязания в 1663 году с иезуитами осталась "Беседа Белоцерковская" ο священноначалии. Кроме того, он написал еще трактат об исхождении Святого Духа, "Ответ на Фундаменты веры," как называлось одно католическое сочинение (иезуита Скарги), и "Души умерших людей" - ο чистилище. По поводу появления в его время на востоке одного лжемессии, увлекавшего евреев обещанием нового царства в Палестине, написано им сочинение "Мессия Праведный." Против мусульманства направлены его сочинения: "Лебедь с перием" и "Алкоран Махметов, от когелефа Христова разрушенный"; в обличение язычества - трактат "Боги поганские" (+1688 архимандритом Елецкого монастыря). Самыми солидными полемическими трудами были труды Адама Зерникава, человека, впрочем, не киевского образования. Он родился в Кенигсберге от родителей-лютеран, учился в лучших университетах запада, был в Оксфорде, Кембридже, Париже и Риме, наконец в России из лютеранства присоединился к православной церкви. По поводу своего присоединения он подал Лазарю Барановичу полное опровержение лютеранской веры в виде обширного ученого трактата. Другое сочинение его написано в 1682 году против католичества "Об исхождении Святого Духа"; такого полного и образцового полемического труда об исхождении Святого Духа, как этот, православная церковь еще никогда не имела. Зерникав умер в Батуринском монастыре в 1690-х годах. Киевские ученые составили несколько опытов и в историческом роде: таковы собрания житий, хроники, летописи, сказания. Особенно замечателен труд предшественника Лазаря Барановича по ректорству в коллегии (1648-1650 гг.) Иннокентия Гизеля, названный "Синопсисом"; это был у нас первый учебник русской истории; несмотря на все свои ошибки, обилие фальшивого риторства и страсть к словопроизводствам, он оставался у нас единственным руководством для школ до времени Ломоносова.
Во всей массе литературных трудов, которые произвела киевская ученость, господствовало схоластическое направление, имевшее множество недостатков. Богословская и философская мысль киевских ученых путалась в массе разных схоластических аргументов, дивизий и субдивизий и всяких силлогистических тонкостей, развивалась исключительно с формальной стороны, оставаясь в сущности весьма простодушной и наивной. Она не способна была не только обогатить философской и богословской науки каким-нибудь новым научно-литературным содержанием, но даже освободить ее от разных средневековых фантастических бредней и суеверий. Киевская риторика, тоже занявшись одними формами риторства, вселяла в своих питомцев любовь к детской игре словами, вычурным тропам и фигурам, натянутым толкованиям, символам и аллегориям, что видно из самых уже заглавий киевских произведений. Церковная проповедь, под влиянием такого рода риторства, сделалась по временам занимательным, но вообще пустым разглагольствованием без плодотворного приложения к жизни. Но, при всех подобных недостатках, схоластическое образование в своем роде было все-таки образованием научным, по крайней мере служило преддверием к действительной науке; оно приучало к умственной работе, известной отчетливости в словах и мыслях, сознательности в верованиях и, во всяком случае, стояло несравненно выше образования московских начетчиков. Важно было в нем и то, что оно не чуждалось плодов западной науки, а смело шло ей навстречу, пользуясь всем, что у нее было доброго.