Xreferat.com » Рефераты по сексологии » Из истории Камасутры

Из истории Камасутры

к другой женщине (56.4 ); ср. 58.4 и др.

Как уже отмечалось, многие из этих классификаций не потеряли интереса и в наше время. Но даже в тех случаях, когда подобная игра различными комбинациями представляется оправданной скорее чисто формальными соображениями, нежели значимостью перечисляемых объектов и ситуаций, материал Камасутры сохраняет свое значение для истории научной методологии, указывая на пути, которыми древнеиндийская наука шла к полноте описания. Рассуждения Ватсьяяны о типах мужчин и женщин или о выгодах гетер выглядят как своеобразные упражнения в комбинаторике (разумеется, самой элементарной); они достаточно явно обнаруживают стремление к исчерпывающему анализу логических возможностей — проблеме, актуальной и в современной науке.

Другая интересная черта Камасутры — определенная двуплановость повествования, систематическое введение текста «второго порядка», в той или иной форме опосредствующего «первичные» наставления (разумеется, здесь не идет речь о комментарии). Следует сказать, что сходные, пожалуй, даже еще более ярко выраженные примеры дают и некоторые другие древнеиндийские трактаты — ср. заключительную часть А., своего рода метатеорию артхи, содержащую описание «методов науки», т.е. подробный перечень и характеристику всех приемов описания, употребляемых автором.

Этот «второй порядок» не столь строго организован в Камасутре, однако и здесь он весьма интересен. Сюда можно прежде всего отнести уже упоминавшиеся данные о традиции и содержании К. (гл. I), замечания об установке автора (64.57), рассуждения о допустимости следования отдельным наставлениям К. (например, 19.37; ср. 49.51—52; 64.55) со своеобразным противопоставлением теории , т.е. совокупности рекомендаций самой Камасутры, практическому их осуществлению.

Не раз встречаются оценки действия Камасутры с упоминанием ее названия:

42.50 (ср. 64.59) — об успехе у женщин мужчины, сведущего в К; 44.8 — совет при определенных обстоятельствах беседовать о Камасутре, чтобы дать знать женщине о своей любви;

8.30 — о способности наставлений об объятиях пробудить влечение; 50.14 — об искушенности в Камасутре, как общем достоинстве гетеры и ее посетителя и т.д.

Среди подобных примеров весьма примечательными представляются некоторые оговорки — здесь не рекомендуется следовать отдельным из высказанных раньше рекомендаций, указывается на ограниченность их применения и т.п. Так, после скрупулезной классификации объятий в зависимости от различных стадий знакомства автор в известном смысле сводит на нет эти рациональные рассуждения.

«Настолько лишь простирается действие наук, — пишет Ватсьяяна (8.32), — насколько слабо чувство в людях; когда же колесо страсти пришло в движение, то нет уже ни науки, ни порядка» .

Аналогичным замечанием начинается и следующая глава (9.1), где на том же основании отрицается строгая последовательность для поцелуев и других ласк. Сходным образом вслед за перечислением мест, куда наносятся царапины, автор говорит: «Когда колеса страсти пришли в движение, то уже неизвестно, где место, где не место» (10.6, ср. 24). При страстном соединении, продолжает он (15—15.30), «не размышляют и не следуют предписаниям... здесь действует лишь влечение ». Как бы сознавая ограниченность возможностей собственного описания, Ватсьяяна подчеркивает, что явления, с которыми он имеет дело, поддаются строгому упорядочению лишь при определенном состоянии субъекта, что его рекомендации пригодны лишь при соблюдении «порядка», при размышлении и принципиально неприменимы к состоянию страстного возбуждения. Эти свидетельства весьма кратки и отрывочны, однако и в таком виде они достаточно ясно свидетельствуют о различении автором двух установок, которые могут быть соответственно обозначены как рациональная и иррациональная и как бы находятся в отношении взаимной дополнительности.

Подобное различение — еще одна черта Камасутры, находящая себе аналогии в современной научной методике и важная для историка науки. То, как описывает Ватсьяяна свой материал, подчас оказывается для нас ничуть не менее интересным, чем то, что он описывает.

Пожалуй, наиболее сложный аспект оценки сведений Ватсьяяны — хронологический, т.е. соотнесение их с каким-либо определенным периодом истории Индии. Подобно многим другим памятникам санскрита, Камасутра ставит нас перед промежутком в несколько веков.

С известною вероятностью можно, например, отнести ее к периоду Гуптов, когда после падения власти кушан сложилось централизованное индийское государство. При основателе этой династии Чандрагупте I (320—335), правившем в Паталипутре (Магадха), и его ближайших преемниках, прежде всего Самудрагупте (335—375), Гупты подчинили себе почти всю Северную Индию, государства же Центральной и Южной Индии оказались в той или иной степени зависимыми от них. Лишь натиск гуннов, усилившийся во второй половине V в., привел в VI в. к ослаблению и распаду империи. Стало традицией называть период Гуптов «золотым веком» в истории Индии — как век Перикла в древней Греции. Общеизвестны замечательные культурные достижения Индии этих лет — именно к периоду Гуптов с достаточными основаниями относят драмы Калидасы и Шудраки, деятельность ряда математиков и философов, росписи Аджанты, скульптуру Сарнатха, Канчи, Матхуры. Вместе с тем считать такую датировку полностью доказанной (при всем ее Правдоподобии) отнюдь нельзя. Не надо забывать, что основной довод здесь — ссылки на Камасутру, свидетельствующие о VI—VII вв., в то время как сам памятник не содержит ни одного прямого указания на Гуптов и, вполне возможно, был создан до них.

Состояние наших знаний о древнеиндийской хронологии таково, что здесь, как и в отношении многих других памятников санскрита, представляется более надежным начать с выделения сведений Камасутры, как основного материала для реконструкции среды, в которой она возникла, нежели заведомо исходить из сопоставлений с произведениями какого-либо определенного периода.

Камасутра – как источник исторических фактов. Кому адресована Камасутра?

Как источник, книга Ватсьяяны далеко выходит за рамки своего непосредственного назначения.

Буквально на каждой ее странице встречаются сведения — частью перекликающиеся с другими текстами, частью уникальные — о социальной структуре древнеиндийского общества, его юридических нормах, местных обычаях, домашнем хозяйстве, городской культуре, о состоянии естественнонаучных знаний, о роли искусств в повседневной жизни и т.д. Анализ соответствующих данных затрагивает компетенцию историков, правоведов, этнографов, психологов, врачей, искусствоведов, и здесь (как и в комментариях) будет обращено внимание лишь на некоторые примеры таких сведений.

Уже в I разделе отчетливо введено одно из наиболее значимых для автора противопоставлений: «городской житель» , которому по сути дела и адресована Камасутра, — «деревенский житель», высшая добродетель которого — в подражании первому.

Горожанин, сведущий в искусствах, окруженный родичами и друзьями, участвующий в различных сборищах, празднествах, зрелищах, играх, соблюдающий определенный распорядок дня, правила туалета, еды, приема гостей, обращения с женщинами, — центральный персонаж Камасутры, нормативный образец возлюбленного или возлюбленной.

Варновая принадлежность горожанина обычно не оговаривается, и ее, видимо, можно толковать достаточно широко — на это указывает уже начало соответствующей главы (4.1), где ему предписывается приобретение имущества путем даров, побед, торговли или служения, т.е. способами, предусмотренными для четырех варн (см. примеч. 1.31), из которых здесь во всяком случае могут иметься в виду брахманы, кшатрии и вайшьи (ср. М Х.74). Несмотря на упоминание брахманов (5.32; 31.11 и др.), кшатриев (49.34) и др., противопоставление городского жителя деревенскому, как и некоторые другие признаки, для автора очевидно важнее сословных различий.

Одинаковое происхождение отнюдь не исключает превосходства горожанина над деревенским жителем, уступающим ему в знании и умении и подчиняющимся его прихотям (ср. 4.49; 21.37—38; 41.31; 43.52 и др.).

В книге неоднократно упоминаются отдельные занятия и профессии, свойственные главным образом вайшьям и шудрам, причем сведения Камасутры интересно сопоставить с законодательной литературой .

Так, в перечне помощников мужчины (5.37) названы, в частности: красильщик, брадобрей, плетельщик венков, торговцы благовониями, хмельным питьем, бетелем, золотых дел мастер и др.; среди нужных женщине лиц (ср. 43.52; 50.9) — золотых дел мастер, шлифовальщик драгоценностей, красильщик индиго и сафлором.

Сходный характер носит перечень помощников гетеры (50.9). Важную роль в наставлениях играет массажист (19.5;51.22 и др.).

Среди лиц, занятых сценическим искусством, Камасутра называет танцовщиц (38.78),

актеров (43.52; ср. 59.23),

певцов (51.22),

фокусниц (32.9).

Не раз упоминаются здесь врачи (44.6; 50.10 и др.;

ср. 19.13 — о врачебной науке),

а также предсказатели (50.9).

Любовь и власть. Любовные отношения с владыками и начальством.

Существенную роль у Ватсьяяны играют отношения административной и экономической зависимости. Здесь упомянут ряд официальных и влиятельных лиц, начиная с царя, пользующихся властью над женами подданных, гетерами и т.д., — «главный советник», «начальник», «государственный служащий», «судья» и др.

Особенно характерна в этом отношении глава «О любви владык» (48.5 ) — здесь названы влиятельные лица в деревне и городе: старейшина, деревенский начальник, надзиратели за скотом, за прядильным делом, за торговлей и т.д., соответственно распоряжающиеся деревенскими жительницами, пастушками, бродяжничающими женщинами, торговками и др. (А 11.16; 23; 29 и др.).

Определенная иерархия устанавливается и в отношениях между «возлюбленными» и их приближенными — среди последних не раз упоминаются, с одной стороны, лица, равные им по происхождению, но оказавшиеся в материальной зависимости от них: приближенные, прихлебатели, шуты с другой — различные слуги и служанки, вплоть до исполняющих прихоти гетер рабов, погонщиков слонов и других «низких людей» (19.35;48.27 — об обращении царем в рабыню жены осужденного).

С точки зрения традиционного индуизма установка Камасутры представляется достаточно ортодоксальной. Мы находим здесь упоминания об ашрамах (см. выше) в целом (2.31) и об отдельных из них (2.1, 4.1; 58.28).

Неоднократно упоминаются различные религиозные церемонии, празднества, подношения богам. Характерны сообщения о разного рода монахах. С одной стороны, это нейтральные или почтительные упоминания; с другой — вряд ли с большим уважением упомянуты в качестве помощников в любовных делах нищенки и «бритоголовые».

Нищие монахи названы также среди приближенных влюбленного (5.37) и помощников гетеры (50.9). Среди лиц, с которыми мужчине не рекомендуется вступать в сношения, упомянуты странствующие монахини; они же названы в числе женщин, доступных надзирателю (48.8).

Добродетельная жена не должна общаться в числе прочих с нищенкой, «странницей», «постящейся монахиней».

Жилища нищенок, «постящихся монахинь», отшельниц — наиболее удобные места для свиданий с замужней женщиной (47.42). Упомянутые здесь лица вряд ли могут быть с полной уверенностью отнесены к определенным религиозным направлениям. Некоторые из них являются, должно быть, самыми общими обозначениями;

Трудно сказать, в какой мере подобные свидетельства дают основание заключать об отрицательном отношении именно к последним — отдельные обозначения подобных исполнителей «неблаговидных» ролей наверняка могут указывать здесь и на индуистов.

Камасутра и география. Сведения о различных районах Индии и их обычаях.

Значение данных Ватсьяяны о различных сторонах социальной жизни увеличивается систематической локализацией отдельных сведений, что представляет одновременно и самостоятельную ценность для изучения географии древней Индии.

Таковы его ссылки на жителей Гауды, Махараштры, Анги, Калинги, Панчалы, Паталипутры, Каши и целого ряда других областей и городов.

Интересна классификация населенных пунктов по их населенности (ср. 4.2 и соотв. примеч.). В сумме эти сведения охватывают всю Индию — от «западных границ» до «восточных» и от «южных областей» до Гималаев. Как уже отмечалось, они говорят о том, что Ватсьяяна, очевидно, лучше всего знал Западную Индию, где он, возможно, и жил и области которой упоминает чаще всего.

Эти сведения, как правило, неизвестные из других текстов, представляют значительную ценность и для этнографа.

Таковы, например, специфичные взаимоотношения между мальчиком и его родственниками по материнской линии в южных областях (26.3 ); операция, проделывавшаяся в тех же местах над юношами (62.15 и ел.), и связанные с ней искусственные средства(12.27; 49.1 и ел., 62.4 и ел.); аналогичные(«праву первой ночи») права на новобрачную у царей Андхры (48.32);

обычай многомужества в Северо-Западной Индии

(Граманари, Стрираджья, Бахлика), который интересно сопоставить, с одной стороны, со свидетельствами древнеиндийского эпоса (брак пандавов в «Махабхарате»), с другой — с аналогичными обычаями, засвидетельствованными уже в новое время в Кулу, Манди и других районах Гималаев.

Камасутра. Древние обычаи горожан и деревенских жителей.

Если сведения о той или иной местности носят все же довольно отрывочный характер, иллюстрируя обычно отступления от «нормативных» обычаев, то сами эти обычаи, приводимые без какой-либо локализации и, можно полагать, достаточно распространенные по крайней мере в Западной Индии, составляют в совокупности уникальную, не заменимую никаким другим источником картину.

Без свидетельств Камасутры не обойдется ни один исследователь древнеиндийского быта, прежде всего — городского. Здесь детально описан образ жизни горожанина (гл. 4.1 и др.) — его жилище, распорядок дня, туалет, пища и т.д.; отдельные, правда, не столь многочисленные, сведения даются и о деревенских жителях (4.49; 48.5 и др.).

Ватсьяяна перечисляет 64 искусства, знание которых предписывалось образованным мужчинам и женщинам (3.16); называет популярные игры (4.42; 26.5; 28.2 и др.).

Детально изложен любовный этикет, дифференцируемый по степени знакомства, социальной принадлежности (например, 21.35 ), семейному положению женщины (девочка, взрослая девушка, новобрачная, вдова, чужая жена и т.д.) и мужчины (например, холостой или уже имеющий жену), имущественному положению.

Тщательно перечисляются различные виды мужчин и женщин, пригодных или непригодных для брака, а также — в качестве помощников и посредников; указаны их достоинства, обязанности и т.п. Из Камасутры мы узнаем о некоторых темах бесед, которые вели эти люди, о стиле их речи ( 4.50), о популярных сюжетах, которые принято было рассказывать в обществе (например, истории о Шакунтале, Ахалье — 31.5; 47.14); об условных языках, на которых изъяснялись любящие — с помощью жестов, знаков на листьях бетеля и украшениях и т.д. ( 3.16; 11.19 и др.).

Камасутра сообщает о быте царских покоев (гл. 38; 48; 49);

о хозяйстве замужних женщин (32.6 и ел. и 27 )

и гетер (57.25 ) и т.п.

Камасутра. Законы и правовые нормы

Ряд свидетельств Ватсьяяны, по-видимому, непосредственно отражает действовавшие в его время правовые нормы и установления — об этом говорят интересные параллели с «Законами Ману» и другими законодательными текстами, с А., с «Махабхаратой» и т.д. Прежде всего это относится к его данным о положении женщины, во многом дополняющим и уточняющим наши представления об этой сфере древнеиндийской жизни. С одной стороны, в соответствии с традиционными установками, здесь провозглашается полная зависимость женщины — дочери, жены, матери — от мужчин. Камасутра рисует образ идеальной жены, которая должна во всем угождать мужу, чтить его, словно бога, не показываться ему без украшений, тщательно вести домашнее хозяйство, избегать чужих мужчин и т.д. (ср. гл. 32—33; 52 и др.). Характерен перечень женских недостатков, препятствующих браку (23.11.; ср. М 111.6;А 111.59.2). Наиболее предпочтителен союз с женщиной того же сословия, не выдававшейся перед тем за другого при этом важно согласие родителей и других родных девушки на ее брак (23.4). Если жена не рожает детей или рожает одних только девочек, мужу следует взять другую жену, причем первая сама должна просить его об этом (34.1 и 3).

Женщина ограничена в праве на образование — так, беспрепятственно изучать «Камасутру» могут лишь мужчины; женщинам же, кроме гетер и дочерей главных советников, такое обучение дозволено лишь в замужестве, причем с дозволения мужа (3.2 ).

В то же время мы встречаем здесь и ряд отступлений от традиционного законодательства, более свободное толкование отдельных деталей поведения, что, видимо, отражает реальное положение вещей во времена Ватсьяяны. Так, согласно К 23.2 и

Если Вам нужна помощь с академической работой (курсовая, контрольная, диплом, реферат и т.д.), обратитесь к нашим специалистам. Более 90000 специалистов готовы Вам помочь.
Бесплатные корректировки и доработки. Бесплатная оценка стоимости работы.

Поможем написать работу на аналогичную тему

Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту
Нужна помощь в написании работы?
Мы - биржа профессиональных авторов (преподавателей и доцентов вузов). Пишем статьи РИНЦ, ВАК, Scopus. Помогаем в публикации. Правки вносим бесплатно.

Похожие рефераты: